Тлело десять лет. Помним, что это за годы: не раз перетряхивались - со столицы донизу - управленческие и контрольные структуры в сфере природопользования; прекращалось финансирование природоохранных проектов; министром-дорстроевцем за малым-малым не были смахнуты, как "нецелесообразные", государственные заповедники и национальные парки; в самой лесной стране порушено лесоуправление; в несколько заходов проталкивались один другого чумнее законопроекты с легализацией дворцовой застройки водоохранных зон, с приватизацией лесов и т.д.

Тлело и вдруг пыхнуло. Менее чем за полгода в нашей областной администрации: создать! приостановить!! исключить!!! В областной Думе: дезавуировать (отказаться от исключения)! И все - с выходом на "уважаемого Михаила Ефимовича", на Фрадкова-премьера... Время высветит, почему приспичило и кто спичку поднес. Да ведь высветит оно и черные головешки на пожарище.

А как заповедно-славно начиналось! В 1995-м был принят Федеральный закон об особо охраняемых природных территориях, а президентским указом одобрена программа государственной поддержки заповедников и национальных парков России. И в том же году на свое обращение в еще не разогнанную Федеральную службу лесного хозяйства глава администрации Брянской области В.А. Барабанов получил согласие на создание национального парка "Придеснянский". Сбывались полувековые, со времен профессора Б.В.Гроздова, чаяния всех знающих истинную ценность былинного Брянского леса о восстановлении и сбережении хотя бы некой его сердцевинной части. Как известно, один из самых крохотных среди сотни российских наш заповедник "Брянский лес" за минуту пересекается лосем - прямо под выстрел. Не удержать, оказалось, в нем ни зубра, ни русской выхухоли (по государственной, кстати, программе восстановления их популяций в европейском центре страны). А в следующем, 1996 году, главы трех областей - Брянской, Орловской и Калужской (пусть и по инициативе орловчанина Е.С.Строева) - подписали соглашение о межрегиональном сотрудничестве по развитию особо охраняемых территорий, играющих, как было заявлено в первой статье документа, "неоценимую роль в сохранении природного и исторического богатства России, возрождении многообразных культурных традиций". При этом подчеркивался тот важный факт, что из уже действующих двух государственных заповедников ("Брянский лес" и "Калужские засеки"), из трех национальных парков (только что созданного тогда "Орловского Полесья" и калужской "Угры" вкупе с будущим "Придеснянским") формируется "ценный в историческом и культурном отношении территориально целостный природный комплекс".

Завышение? Ничуть. Не будем забывать, что нынешние островные леса по Угре, Оке, Жиздре и Рессете - остатки некогда сплошного лесного массива, смыкавшегося через Брыньский лес с лесом Брянским. (В былинах неспроста, не только по созвучию, поминался то Брынский лес, то Брянский, когда воспевалась заколоженная-за-муравленная, Соловьем-разбойником заставленная, но соблазнительно прямоезжая по ним, дремучим, дороженька из Руси Залесской в Русь Киевскую). Сохранившаяся же часть того массива по брянско-калужской Рессете и в верховьях Вытебети в пределах Орловского полесья - не что иное, как северо-восточная оконечность самого Брянского леса. Разве не целостный комплекс? И дружное намерение соседей-русичей сберечь свою основу-родину от замаячившего принесения в жертву "рыночной", не знающей жалости экономике как нельзя более кстати совпадало с провозглашенной тогда стратегической программой создания подобного каркаса новообразованного государства Российского. Из федерального бюджета и пошли первые деньги на эколого-экономическое обоснование территории парка "Придеснянский" как звенышка этой системы.

Были два варианта, оба в пределах той территории, что под именем Брянского лесного массива вошла в свое время в оба издания Большой советской энциклопедии. Первый вариант, вскорости отвергнутый, - от "орловской" дороги до Ревны, а второй - почти до Навли-реки. Обоснование второго, выполненное Орловским филиалом "Рос-гипролеса", и было затем представлено в столицу на экспертизу. Забегая вперед, скажу, что в целом проект не был отвергнут, более того, как отметил руководитель департамента государственной экологической экспертизы, "по результатам представленных материалов Экспертная комиссия... считает, что территория, предлагагаемая для организации национального парка, имеет уникальную природоохранную ценность".

Но и огрехов весьма серьезных выявлено было немало. Хотя парк, даже национального масштаба, не заповедник, так ведь и места зеленой зоны вокруг областного нашего центра отнюдь не парковые - насыщены газо- и нефтепроводами, ЛЭПами, железными и шоссейными дорогами, карьерами и капитальными дачами, а леса изрежеы "рубками дохода"... Требовалось "доработать материалы в отношении границ национального парка и его функциональных зон с учетом высказанных предложений и замечаний и представить на государственную экспертизу федерального уровня".

Доработать и представить. Но выданное два года назад заключение экспертов пришлось, увы, уже на те дни, когда "рыночники", признающие за лесом только товарную стоимость, ринулись в открытую схватку за коренное богатство русской земли. И не в последнюю очередь - за ее природный и культурно-исторический каркас как угрожающе неприкосновенную национальную систему. Думается, именно так следует воспринимать всю свирепость напада на природу, цинично переименованную в природоресурсный блок экономики. Под предлогом борьбы с "естественными монополиями" (служившими казне и крепившими целостность государства) расчленена единая электрическая система, дробятся другие энергосистемы и транспортные скрепы. Удивительно ли, что при умопомрачительных барышах новых владельцев тех систем на заповедники и национальные парки в казне денег "не находилось"? Не нашлось их и на завершение работы по парку "При-деснянскому". Но уже то хорошо, что в утвержденных приказом министра природных ресурсов в апреле 2003 года "Основных направлениях государственной политики по развитию системы государственных природных заповедников и национальных парков в Российской Федерации до 2015 года" создание "Придеснянского" включено на 2007 - 2010 годы. Есть время осмотреться и выбрать территорию более подходящую, благо Брянский лес не кончается за энциклопедическими границами.

...Вот что "тлело" эти десять лет. Но и вот же что стояло еще и десятилетие, и даже два-три года назад не где-то, а у нас на Брянщине за словом звучным "создать". И что - теперь. В августе прошлого года И.В.Чайка, временно исполняя обязанности губернатора, подписывает распоряжение: создать! "В целях рассмотрения вопроса о необходимости образования национального парка создать комиссию в составе..." Речь, как видим, не идет о "Придеснянском", а о необходимости парка вообще. А чтобы у полной дюжины членов комиссии во главе с заместителем губернатора Н.К.Симоненко было единым понимание целей, предписывалось в месячный срок представить губернатору не какие-то там новые варианты территории, а именно "результаты рассмотрения вопроса целесообразности создания". Дважды же указано, а дюжина, к чести ее, не сдюжила заметить! Хоть и решила "считать нецелесообразным создание" и порекомендовала "работы и финансирование приостановить", но ведь лишь "приостановить" и только по тому - "второму" - варианту, что был избран десять лет назад. Уж она ли не старалась, судя по протоколу!

Это - и "разрозненные участки" (хотя в проекте территория цельная в отличие, например, от "Угры", разорванной на три острова); и несоответствие "ни одному (?!) из положений" - со ссылкой почему-то на правительственное положение аж 1993 года, и даже еще более ранние рекомендации, тогда как в 1995 году принят федеральный закон, в том числе по национальным паркам, и руководствоваться теперь надо законом, и только им.

В качестве убийственного аргумента полного несоответствия требованиям приводится отсутствие... "высочайшей степени ценности и уникальности" (в законе и слов-то нет таких). Бог с ним, с этим "вторым", и в самом деле не лучшим для национального парка вариантом. Но в запале брошена тень на Брянский лес, а он весь, каждой частицей своего живого тела - от Болвы, Рессеты и Вытебети во всей шири левобережья Десны до украинской речки Знобовки - ценность именно высочайшей степени. Жемчужиной русского леса называл его Борис Владимирович Гроздов. В нынешнем году исполняется сто лет, как в Брянский лес впервые вошел (или лес - в него?) Георгий Федорович Морозов. Петербургского профессора, будущего основоположника Учения о лесе, привлекла уникальность его, как особого "географического индивидуума" столь исключительных размеров и цельности. А его последователь Владимир Николаевич Сукачев объяснил и причину гармонической цельности уникального лесоорганизма, разглядев в Брянском лесу глубокую взаимосвязь геологической основы его, почв, рельефа и климата с эволюционно сложившимся издревле сообществом растительного и животного мира. Впоследствии он создал науку, получившую всемирное признание под именем биогеоценологии. Все по этой науке настолько связано и перевязано в лесу, что исчезновение чего-либо трагически сказывается на всем лесном сообществе. Каков дуэт! "Биологические, биосоциальные и географические факторы, - писал автор Учения о лесе, - взаимно обуславливая себя, сливаются в наших глазах в один аккорд, в одну цельную неразрывную гармонию, которую можно только искусственно разорвать на отдельные части, на отдельные звуки, которые в изолированном виде, вне гармонической связи с другими элементами не существуют..."

Только не видя за деревьями леса (как, впрочем, и деревьев за их стволами), можно обреченно повторять слова, с болью вырвавшиеся когда-то у поэта-земляка Николая Матвеевича Грибачева, о том, что "слава Брянского леса в прошлом". Она во многом действительно в прошлом, если вспомнить про былинные дремучие дебри его. Или (по Паустовскому) "лучшие в стране корабельные боры". Или, еще ближе, дорогие сердцу лесовода монокультуры сосны и ели. Но можно опереться и на иные мнения.

Для организации заповедника "Брянский лес" мы привлекли признанного во всем Союзе тогда знатока и практика заповедного дела, чудесного человека из рода глубоко обрусевших немцев Феликса Робертовича Штильмарка. И он здорово помог. Но он же, автор грустного афоризма "Невозможно с хрустом разгрызать спелое яблочко жизни и одновременно завещать его своим потомкам", с не меньшей грустью говорил, что создание столь крохотного заповедника здесь недостойно такого природного феномена, как Брянский лес. К тому же "наши заповедники, сетовал, упорно опускают на уровень национальных парков, предназначенных для общения людей с природой, на уровень заказников, где ведется прямая эксплуатация ресурсов. И мы даже не способны представить себе, что можно и нужно было бы оставить хоть малую долю... хоть полпроцента, уж никак не более одного!., в распоряжение природе-матушке ради неспешного ведения ее исконных дел". Что же касается непосредственно Брянского леса, то он сказал буквально следующее (цитирую по записи 3 марта 2004 года): "У меня фантастическая, конечно, идея - как бы должно быть... Брянский лес - большой национальный парк с большими участками заповедных территорий. Несколько островов должно быть: Но сегодня об этом опасно и говорить - по принципу Гиппократа "не навреди".

Зачем же говорю? Обязан донести сказанное им как завещание теперь: в том году Феликса Робертовича не стало. Для того и говорю, что вот как и поныне видится истинная ценность Брянского нашего леса со стороны, глазами доктора наук и специалиста охраны природы с государственным кругозором. Все леса, как наиболее продуктивные собиратели солнечной энергии, - средоточие и самого богатого видового разнообразия растительного и животного царств, непревзойденные сгущения жизни. И чем старше лесоорганизм, тем сложнее и развитей. Так вот, на Русской равнине или, по крайней мере, в центре ее иного столь крупного, сложного и развитого сгущения жизни, как Брянский лес, нет. Или не осталось. Но скорее всего, в послеледниковье и не было. Все более северные - более и молодые.

Брянский лес избрал своим местообитанием наиболее бедные (в аграрном отношении) почвы. И он менее иных подвергся выжигу и распашке, хотя и вынянчил-выпестовал и в эпоху развитого неолита в свет пустил, по археологическим находкам судя, целый народ обширной лесной страны под именем "деснин-ской культуры". Здесь солнца, влаги и питания хватает лесу ровно настолько, чтобы даже из космоса, по свидетельству Виктора Михайловича Афанасьева, выглядеть зеленым Байкалом посреди возделываемой и застроенной равнины.

Да, весь - "высочайшей степени ценности и уникальности"! Другое дело, что гармоническая целостность Брянского леса наиболее порушена как раз в местах "второго варианта", в местах, изобилующих природными, археологическими, культурными достопримечательностями. Но отвергая - предлагай. И комиссия предложила то, о чем ее не просили. Передвинуть границы за Навлю-реку, поближе к заповеднику, в трубчевско-суземскую часть Брянского леса с охватом заселенной кромки правобережья, включая и Трубчевск в качестве административного центра национального парка.

Что и говорить, это во всех отношениях сегодня было бы решением наилучшим. Здесь, в Неруссо-Деснянском полесье, парк объединил бы целый архипелаг из островков-заказников и памятников природы, включая и знаменитый партизанский заказник республиканского значения "Трубчевский лес". Органично вошел бы его заповедной частью "Брянский лес". Как нельзя более соответствовало бы это и принятому в 2001 году решению ЮНЕСКО о включении Неруссо-Деснянекого полесья во Всемирную сеть биосферных резерватов. Эта сеть объединяет главные типы экосистем и ландшафтов планеты ради сохранения биологического разнообразия дикой природы, изучения ее и для экологического образования. Цели совпадают, а уже наработанная документация, результаты многолетних плодотворных исследований научными силами заповедника, брянских вузов, Московского госуниверситета облегчают проектирование парка. И даже имя его нет смысла менять в федеральном перечне.

Немаловажно и то, что статус национального парка позволяет вести традиционную, не разрушающую природный комплекс хозяйственную деятельность, возрождать народные промыслы, предложить работу многим трудонезанятым ныне жителям в границах парка.

Не того ожидали от комиссии. И потому, в сторонку отложив ее предложения и даже не поставив в известность ни ее, ни федеральное представительство Минприроды в области, администрация за подписью Н.В.Денина отправляет 30 января письмо в адрес председателя правительства М.Е.Фрадкова: "...На основании вышеизложенного, учитывая определенные трудности с финансированием данного проекта, прошу Вас, Михаил Ефимович, исключить из вышеуказанного распоряжения Правительства Российской Федерации создание в области национального парка "При-деснянский". (А "вышеизложенное" - "не прошел... экспертизу"; "большинство участков лесного фонда передано в долгосрочную аренду"; нельзя будет вырубить и потому "будет потеряно свыше 95 тысяч кубометров деловой древесины").

Встают недосужие вопросы: кто допустил раздачу лесов в долгосрочную аренду (небось еще и с намерениями последующей приватизации) в границах уже проектируемого национального парка; почему там продолжаются, да еще и в водоохранных зонах, рубки главного пользования, лесозаготовки в живописных пойменных дубравах и т. д. Некоторые вопросы объяснения и не требуют. Так делалось перед созданием государственного заповедника "Брянский лес" - успеть свалить, вывезем потом (и комли гигантских патриархов-дубов поныне еще догнивают в чаще березняка и осинника, сменившей коренной лес в поистине заповедном бассейне Неруссы). Так обошлись и соседи-сумчане с южной окраиной Брянского леса перед со,-зданием там национального парка Украины "Старогутские леса". И даже орловчане, пока Е.С.Строев не спохватился, изрядно прочистив ли Орловское полесье. Не минует чаша сия и "Придеснянский", на какой бы территории он не создавался. Так что ничего нового нет.

Упрашивать нынешнее правительство особенно-то и не надо: баба с возу - кобыле легче. Но Вы, уважаемый Николай Васильевич; это здорово ввернули, входя в положение "кобылы", про определенные трудности с финансированием. Они, трудности, превеликие: как распорядиться миллиардами нефтедолларов, не с неба, а из российского же подземелья свалившимися в "стабилизационный фонд". В какую еще страну, в чьи загранбан-ки вложить капиталы, лишь бы не в отечественные проекты? И "уважаемый Михаил Ефимович", похоже, весьма тронут Вашим сочувствием: тут же ушло в Минприроды соответствующее распоряжение. Там, правда, понедоумевали немного: странно, другие регионы упрашивают, а этот отказывается!

И не так-то просто, как показало последующее, вырвать из зубов кобылы нечаянный клок сена. С опозданием в три недели узнается о том губернаторском письме в областной Думе. Председатель думского комитета по экологии Л.К. Комогорцева, допуская, что губернатора могли и подставить, срочно собирает десятки подписей депутатов под письмом к нему с просьбой дезавуировать злополучное обращение к премьеру. Одновременно уходит письмо депутатов и в правительство с призывом не исключать "Придеснянский" из федеральной программы. Для вящей убедительности премьер ставится ими в известность, что создана "рабочая комиссия при губернаторе по доработке и устранению...". И комиссия такая создана, в более широком составе, чем прежняя. И она заседала, тоже в срочном порядке, в областном администрации и в принципе одобрила решение прежней о сдвижке границ.

Тщетно. Автор этой статьи, тоже там заседавший, не торопился с ее публикацией, все еще на что-то надеясь. Но вот и март пошел, а из Минприроды весть одна: приостановить исключение до решения вопроса о целесообразности создания. Предпринята попытка исключить не парк. Исключается Брянский лес - как недостойный быть в системе национального природного и культурно-исторического дот стояния России. Да только за этим актом затянувшейся драмы занавес не опускается. Надо совсем не верить в силушку от земли Микулы Селяниновича - биосоциального существа Брянский лес, чтобы допустить, будто он за себя не постоит. Найдутся дети, верные отчине, и национальный парк - будет.