Фильтр грубой очистки

Раханский Ю. Фильтр грубой очистки // Брянский рабочий.- 2007.- 17 апр.
О загрязнении Унечским ветутильзаводом р. Мелуши, г. Унечи и Клинцовского водозабора.
-- Загрязнение и охрана водных ресурсов области

Унечский ветутильзавод, работая практически без очистных сооружений, травит речки Мелушу, Унечу и Клинцовский водозабор

Если вы, свернув с главной автотрассы Брянск Гомель на дорожное ответвление, ведущее непосредственно в Унечу, и проехав несколько сот метров средь живописного соснового бора, вдруг почувствуете тошно­творный запах, проникающий даже в наглухо закрытый салон, знайте: это не что иное, как своеобразная "визитная карточка" мес­тного ветсанутильзавода — предприятия, может, и не уникального, но единственного в своем роде.

Предыстория завода, сданного в эксплуата­цию в начале 80-х прошлого века, напрямую свя­зана со строительством крупнейшего свиновод­ческого комплекса в стародубском селе Берновичи. Как и планировалось, трупы павших животных доставлялись на переработку и про­изводство костной муки на утильзавод не толь­ко со свинокомплекса, но и почти из всех райо­нов Брянщины. Контроль со стороны экологи­ческих и ветеринарных служб велся строжайший. И долгие годы о заводе особо и не вспоминали: работал себе и работал. Все было предусмотрено и отлажено. Никакой головной боли с финансированием, транспортом, постав­кой сырья... До поры до времени, пока из-под ног ушла земля у аграриев и стали приходить в упадок промышленность, транспорт, — да что там говорить, вся страна стояла на пороге пол­нейшего краха. Впрочем, погожу зацикливаться на ушедшем и пенять ему вслед. Речь о судьбе, нынешней судьбе, так и подмывает все же ска­зать, уникального предприятия, которое, несмот­ря на тогдашний вселенский экономический бар­дак, сумело-таки выжить. Хотя, с другой сторо­ны, не выживи оно, еще вопрос, выжили бы мы, поскольку утилизация и переработка трупов жи­вотных — это не только костная мука, являющаяся наиценнейшим кормовым продуктом для животных, но и, пожалуй, главное — надежней­ший заслон от возникновения таких страшных болезней, как сап, сибирская язва, чума...

Пережить трудные времена специализирован­ному предприятию помогло несколько обстоя­тельств. Оно находилось непосредственно в подчинении московского спецведомства, к тому же финансировалось из областного бюджета, имело довольно выгодную сделку на утилизацию отхо­дов, получаемых при обработке шкур животных (мездры) Клинцовским кожзаводом, принадлежа­щим итальянской компании. И все бы ничего, но начиная с 2003 года устоявшиеся спасительные для завода связи вдруг затрещали, будто гнилая мешковина, и стали расползаться на глазах. Пер­выми умыли руки москвичи. Областное финан­сирование стало напоминать затянувшееся нена­стье с едва заметным бледным просветом, кото­рый тут же заволакивался нескончаемыми тучами. Известное дело, неприятности в одиноч­ку не ходят, всякий раз предпочитая компанию. Не успел директор ветутильзавода Владимир Губ-ко с вверенным ему коллективом прийти в себя от случившегося, как ни с того ни с сего разо­рвали деловые отношения и клинцовские пред­приниматели, прекратив вывоз мездры.

Не хотелось бы наводить тень на плетень, но, думается, соответствующим областным служ­бам не будет лишним выяснить истинное поло­жение дел, так как ходят упорные слухи, что клинцовские кожевенники вывозят мездру на свалку под маркой твердых отходов. Ничего страшного, если все это окажется досужим вы­мыслом. Ну а если... Ведь еще Маркс сказал, что нет такого преступления, на которое не по­шел бы капиталист, если речь идет о трехсот­процентной прибыли.

Говоря же о заводских проблемах, конечно, нельзя не упомянуть и о непомерном росте цен на газ, повысившихся с 2003 года в пять раз, на электроэнергию, ГСМ.

Тогда как зарплата у перера­ботчиков составляла 2,5 тысячи рублей. И это на предприятии, где далеко не каждый согласится работать не за две, а и за двад­цать тысяч. Но кроме местной ад­министрации, обеспокоенной со­стоянием дел на заводе, никого это не волновало. Мало того, и заработанные жалкие рубли ме­сяцами не выплачивались. Как и должно было случиться, полней­шая производственно-финансовая неразбериха и сумятица привели к закономерному финалу — завод вынужден был стать на два дол­гих месяца. Люди ушли в вынуж­денные неоплачиваемые отпуска, предоставив предприятие сторо­жам, явно не страдавшим обост­ренной ответственностью за вве­ренные им ценности. Это же на­до было так спать, чтобы не услышать, как некто, наверняка не без основательного грохота и стука, снял с линий очистных со­оружений, соседствующих с заво­дом, четыре тяжеленных элект­родвигателя, все металлические аэротенки, предназначенные для обогащения воды кислородом... В общем, раскурочили и уволок­ли все, что можно было сдать в чермет и цветмет. Усилия мест­ной милиции ничего не дали, и уголовное дело легло пылиться. Вне сомнения, немалая доля ви­ны за произошедшее ложится не только на сторожей, традицион­но отвечающих: "Как платите, так и сторожим", но и на руко­водство завода. Ущерб нанесен превеликий. Ведь на восстановле­ние очистных сооружений, по за­ключению специалистов, требует­ся не менее 12 миллионов рублей. К примеру, только запуск похи­щенных аэротенок обойдется в 150 тысяч.

И все же поражает не это. По­трясает поистине немыслимое и запредельное — завод, предназна­ченный для переработки трупов, повторюсь, трупов околевших по разным причинам животных, уже который год продолжает работать без очистных водных сооружений, превратившихся в зловонный отстойник. Вы спросите, опасаясь услышать самое скверное и не­ожиданное: а куда же завод спу­скает отработанные сточные во­ды? И будете шокированы. Вот вы­писка из акта обследования заво­да и прилегающей к нему территории: "По результатам про­верки установлено, что очистные сооружения, предприятия практи­чески не работают и сброс неочи­щенных сточных вод предприятия осуществляется в реку Мелушу, которая впадает в реку Унечу и да­лее в водозабор г. Клинцы".

Наверняка кто-то из читателей заметит: так что же работникам всяких там технологических, эко­логических и прочих ведомствен­ных служб глаза застит? Они что, не понимают всей серьезности об­становки? Да нет, конечно же, по­нимают. И не только дают оценки произошедшему и делают выводы, но и принимают к виновным ме­ры прямо-таки сногсшибательной материальной ответственности, как в случае с Унечским ветутиль-заводом. Обследовавший состоя­ние очистных сооружений и вро­де бы вникший в сегодняшнюю па­товую ситуацию предприятия инспектор Ростехнадзора по Брян­ской области сокрушенно и сочув­ственно повздыхал и сказал, про­щаясь: "Мы вам поможем". И по­мог. Вскоре на завод пришло уведомление, что за нарушение технологии, экологических норм и правил предприятие оштрафова­но на сорок тысяч рублей.

Нет, никто не ставит под со­мнение действия инспектора — все законно, все обоснованно. Смущает лишь одно: а нужно ли добивать лежачего, гнуть дуги по-медвежьи? Отважусь предполо­жить: не лучше ли было остано­вить предприятие, скажем, на две-три недели? Вот тогда бы все и закрутились, забегали бы все — и низшие и высшие, особенно там, в области. Ведь подобное уже происходило в июне минувшего года, когда по причине все той же дре­мучей безалаберности на ведущих птицефермах области "Куриное царство" погибли сотни тысяч кур. Дать команду на их захороне­ние в области никто не решился, пугаясь как последствий, так и от­ветственности. Куда же девать па­даль? Выход один — Унечский ветсанутильзавод. На переработку было доставлено 140 тонн так на­зываемого сырья. Представляете зрелище? Жара за тридцать, жут­кое зловоние, горы околевшей жирной птицы, а жир, как извест­но, без соответствующих добавок и ведения необходимых техноло­гических операций для изготовле­ния костной муки не годится.

Глава Унечского района Алек­сандр Макаров, принимая экстрен­ные меры, слал в область поисти­не кричащие послания, напомина­ющие фронтовые сводки. Вот одно из них: "Руководителю Управления по технологическому и экологиче­скому надзору по Брянской обла­сти В.Ф. Левкину. На предприятии сложилась крайне сложная эколо­гическая обстановка. Очистные сооружения не работают, ГОУ на промвыбросах отсутствуют, отхо­ды хранятся на открытой площад­ке. Имеется реальная угроза со­здания чрезвычайной ситуации. Прощу вас срочно провести ком­плексную проверку данного пред­приятия с принятием соответству­ющих мер и внесением рекомен­даций, предложений по работе данного предприятия". Вот где по­работали, намучились люди. Сразу нашлись и деньги на зарплату, и время. Завод работал круглосуточ­но. Две недели его не покидал и главный государственный ветери­нарный инспектор по Унечскому району Владимир Бадаев, контро­лируя и организуя работу. Как го­ворится, спасли положение и от­стояли честь мундира. Ну и что дальше: опять ждать болезненной активности жареного петуха? И как насчет "...принятия соответст­вующих мер и внесения рекомен­даций и предложений по работе данного предприятия"?

Рекомендации и предложения были даны, а вот денег согласно предписанию ВН-190006 от 16.06 2006 года Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору на выполнение работ для устранения указанных нару­шений — покрытие асфальтом территории, оборудование санпро­пускника, ремонт бытовых ком­нат, реконструкция сырьевого це­ха, где до жуткого неприличия проржавели баки, путепроводы, обвалились стены, оборудование холодильной камеры для хранения непереработанного сырья, валяю­щегося где попало и как попало, — как не было, так и нет. По-прежнему молчит областной ко­митет по сельскому хозяйству, не­понятна позиция в этом вопросе руководства управления Феде­ральной службы по ветеринарно­му надзору, пока не сказал свое­го веского слова по этому поводу и зам. губернатора Николай Симоненко. Хотя письма с просьбой о помощи были посланы дирекцией завода еще 10 июля 2006 года.

А что же насчет реконструкции очистных сооружений, без кото­рой завод не только не может, но и не должен работать? Ответ об­ластной Думы предельно лакони­чен и прост: в 2006 — 2007 годах финансирование данного предпри­ятия не предусмотрено. Невольно задаешься вопросом: так, может, этот завод, обеспечивающий ути­литарные потребности И районов юго-западной части области, и не нужен вовсе — как допотопный и планово-убыточный, каким всегда он был, есть и, надо полагать, бу­дет? А не проще ли и дешевле хо­ронить павших животных в ското­могильниках — пусть пыльно, да не хлопотно? Так рассуждать может совершеннейший дилетант в вопросах утилизации трупов. До­статочно сказать, что строитель­ство лишь одного скотомогильни­ка и захоронение в нем с учетом проведения всех технологических предписаний и операций обойдут­ся во многие сотни тысяч рублей. И можно себе представить, сколь­ко этих захоронений потребуется в недалеком будущем. Ведь толь­ко птицеводческой компанией "Куриное царство" за последнее время По области построено еще сто помещений для разведения кур. А естественный падеж сегод­ня составляет пять процентов — около 6 тонн в сутки.

К тому же, как следует из вы­шеприведенного акта специаль­ной комиссии, осуществлявшей проверку по поручению Николая Симоненко, установлено, что сос­тояние почти половины скотомо­гильников и ям Беккари, находя­щихся в районах, которые об­служивает ГУЛ "Унечский ветсан­утильзавод", оценивается как неу­довлетворительное. Тринадцать из них закрыты.

Такая вот ситуация. Вне сомне­ния, подобная, если не худшая, об­становка сложилась и в остальных районах области, которые не поль­зуются услугами ветсанутильзаво-да. Так что как ни крути, что ни делай, а без него пока не обой­тись. И вниманием он должен быть наделен соответствующим, подобно тому, каким пользуется аналогичный завод на соседней Орловщине, где люди трудятся ес­ли и не в идеальных, то уж, бес­спорно, в надлежащих, подобаю­щих условиях. В этом воочию не­давно убедились брянские специалисты. А мы что, хуже орловчан или по-прежнему будем на­ступать на одни и те же грабли, пока окончательно не расшибем лоб? А ведь на то похоже.

Юрий РАХАНСКИЙ,

собкор "Брянского рабочего".