Самым близким человеком среди всех служащих Брасовского имения для его Августейшего владельца был занимавший должность начальника охоты и инспектора, а позднее заведующего лесным хозяйством Густав Адольфович Бантле или, как в некоторых документах, Бантлей (1863-1944 гг.).

Кто он был по национальности, точно неизвестно. В разных письменных источниках его называют то обрусевшим шведом, то немцем, то поляком. Его мать, Михалина Михайловна Покрушинская, была полькой и имела с сестрой 630 десятин земли в Минской губернии. У нее с доктором медицины Адольфом Домиником Бантле (1820-1918) было десять детей. В боль­шой семье Бантле поддерживался свойственный полякам уклад жизни и римско-католическое вероисповедание.

Густав родился в 1863 году и в 13 лет уехал из дома, поступив в Лисинское лесное училище, которое находилось под Тосно в селе Лисино Царскосельского уезда Санкт-Петербургской губернии. Это была настоящая лесная столица с прекрасной учебной базой и преподавательским штатом, укрепленная позднее Егерским училищем и часто используемая царским двором для организации императорских охот.

Окончив училище, Густав поступил на службу сначала в Горыгорецкое, затем в Быховское лесничество Гродненской губернии. В 1889 году он служил в должности помощника лесничего в Дорогобужском лесничестве Смоленской губернии. Но 20 марта 1889 года был откомандирован на частную службу в леса, принадлежавшие Его Императорскому Высочеству Наследнику Цесаревичу и Великому Князю Георгию Александровичу, в его обширное имение Брасово.

Управляющий Главной конторой Брасовского имения Н.П. Лавриновский только за два года до этого возглавил хозяйство и остро нуждался в добросовестных квалифицированных служащих, способных обеспечить не только получение высокого дохода, но заняться восстановлением и сохранением лесов. Густав Адольфович был назначен инспектором леса (лесничим) и начальником охоты. Его оклад составлял 1800 рублей в год, при квартире, лошадях (две тройки и верховая), прислуге, огороде, отоплении и корме для скота. Один раз в два года он получал по 500 рублей наградных.

Он поселился в слободе Алтухово, в 30 километрах от Главной конторы и поместного дома, в просторном деревянном доме с мезонином, стоящем на опушке соснового бора на берегу красивейшего озера. В доме было электричество и телефонная связь. В окрестностях и по левобережью Десны раскинулись леса общей площадью в 57 351 десятину, знаменитые своей дремучестью, богатством флоры и фауны, множеством озер и болот.

Река Навля разделяла их на два самостоятельных лесничества: Брасовское (Комаричское) и Пролысовское. Леса, перешедшие при продаже в 1882 году от В.В. Апраксина венценосному владельцу, были самого высокого бонитета. «Леса преимущественно сосновые, но есть значительные пространства дубовых, березовых, осиновых и еловых, находятся в воз­расте торговой спелости и прилегают на протяжении 30 верст к сплавной р. Десне, а сплавною р. Навлей разрезаются пополам. Такое благоприятное положение лесов при двух сплавных реках, а равно большая потребность в лесах для действия промышленных заведений и потребность в строевом материале значительного местного и окольного населения Севского, Дмитровского и части Карачевского безлесных уездов обеспечивают полный сбыт их по хорошим ценам», - сообщалось в отчетах по хозяйству имения.

И все же доход с лесного хозяйства был невелик, хотя обороты рубки для сосновых деревьев составляли 100 лет, а для лиственных - 50 лет, что грозило сокращением занятых лесом площадей. Это хорошо понимал Лавриновский, который с вступлением в должность начал таксационное описание лесов имения, но без помощи грамотного специалиста осуществить ее было сложно. Поэтому в лице Густава Бантле он нашел человека, способного помочь ему провести реформу лесоустройства, которая продолжалась в течение пяти лет и обошлась имению в 20000 рублей. На основе проведенных научных мероприятий была создана специальная комиссия, которая в первую очередь определила правильную систему лесного хозяйствования. Оборот рубки хвойных деревьев был увеличен до 120 лет, из которых 20 лет составляло возобновление, а 10 лет - постепенная рубка. В дубовых лесах оборот рубки определялся в 60 лет, а в лесах, пригодных на дрова, в 45 лет. В среднем чистый доход с площади составил 2 рубля 33 копейки с десятины.

Благодаря и стараниям инспектора леса Густава Бантле в 1890 году был открыт паровой лесопильный завод при Шешуевском озере, в 1893 году построена паровая лесопильня при Девичьевском озере. В 1891 году заработал Ворковский лесотехнический завод, перерабатывавший отходы производства и перестойный березовый лес в скипидар, деготь, вар, древесный спирт, древесное масло и др. Он же выполнял заказ на выделку ружейных лож для Тульского оружейного завода. Для двух винокуренно-ректификационных заводов и очистных отделений выделывался березовый древесный уголь. В лесах были расставлены почти 70 кубов для выгонки смолы и скипидара, которые сдавались в аренду.

В 12 верстах от Брасово была установлена купленная в Штутгарте за 3600 рублей и доставленная через петербургскую контору передвижная лесопилка американской системы без локомобиля.

Мудрое руководство хозяйством имения проявилось не только в увеличении дохода с лесного хозяйства в три раза, но и в заботе о проживающем на его территории населении. После тщательной проработки вопроса Лавриновским и Бантле на имя Августейшего владельца Его Императорского Высочества Великого Князя Георгия Александровича была подана «Записка об устройстве в слободе Алтухово древесно-массовой фабрики».

Густав Адольфович за десять лет жизни в слободе прекрасно узнал особый уклад жизни оставшихся без работы бывших мастеровых Алтуховской суконной фабрики Апраксина, сгоревшей в 1861 году. Привлекли его профессиональное внимание и огромные заросли осины по берегам реки Крапивны и обширного болота Крушины (сегодня Рыжухи). Об этом было грамотно изложено в преамбуле проекта: «Слобода Олтухова ( так в документах 19 в. -Т.С.) находится в лесной части имения, в слободе водворено более 900 душ из бывших дворовых людей, которые при приобретении имения от Г. Апраксина получили дарственный надел: ободворочный земли... по 1 десятине на каждую душу, пахотной земли при слободе не имеется.

В настоящее время количество безземельных рабочих людей увеличилось настолько, что предоставить всем им заработок при имении не всегда возможно, хотя во всех заводах, мастерских, в сельскохозяйственных хуторах работают люди из слободы Олтухово». Была высказана в «Записке» озабоченность, с одной стороны, об оттоке оставшегося без постоянного заработка населения имения в другие губернии России и, с другой стороны, перестоем и утратой ценности осиновых рощ, так как осиновые дрова и поделочный лес из-за удаленности от железных дорог не имели сбыта. А изготовление из осины древесной массы для бумажной фабрики могло бы поднять ценность этого дерева наравне с другими сортиментами леса и увеличить постоянный спрос на нее в связи с развитием бумажной промышленности в России. Способствовал устройству фабрики в Алтухово и оставшийся от суконной фабрики на плотине озера водяной двигатель.

Фабрика американской системы для выработки бумажного картона была построена и пущена в эксплуатацию, правда, стоимость ее оказалась выше: машины обошлись имению в 50 тысяч и постройки в 30 тысяч рублей.

В 1899 году в большом доме инспектора леса в Алтухово появилась женщина и родился первый сын Александр. Правда, женщина, а это была его экономка из местных крестьян, Марфа Ивановна Колесникова, никогда не станет его законной женой в силу его статуса и вероисповедания, а сын и все последующие одиннадцать детей будут крещены как незаконнорожденные, с фамилией матери и отчеством Эдуардовичи, по имени их крестного отца - его родного брата Эдуарда Бантле. Впрочем, после революции, возможно, это и спасет их от репрессий.

В 1900 году Густав Адольфович Бантле был удостоен чина коллежского секретаря и ордена Святой Анны 3 степени. А в следующем году у него появится возможность проявить себя в должности начальника и великолепного организатора охоты.

5 января новый владелец имения Великий Князь Михаил Александрович, унаследовавший Брасово после смерти брата Георгия и получивший в подарок от брата-императора имения Дерюгино в Курской и Острова в Петроковской гу­берниях, будет торжественно встречен администрацией, духовенством и служащими на вокзале станции Брасово, а затем и в самом имении.

И с первой встречи между ним и Г.А.Бантле установятся удивительно тесные и доверительные отношения. Орловский губернатор А.Н. Трубников вспоминал: «8-го числа Его высочество выехал осматривать другие хутора и проехал в село Крапивну, расположенное в Трубчевском уезде, где Его Высочество был встречен трубчевским предводителем дворянства С.М. Поршняковым и председателем земской управы В.И. Лопухиным, встреченный народом, и, приняв от него хлеб-соль, затем он отбыл в деревню Олтухово (сегодня Алтухово -Т.С.), откуда Его высочество вместе с графом Воронцовым-Дашковым и графом Олсуфьевым поехали в простых санках на охоту на медведя и часа через три вернулись. Охота была удачная, так как оказались убитыми два медведя. Одного убил великий князь, а другого граф Олсуфьев. После охоты, осмотрев подробно лесопильный завод, мы отправились в деревню Олтухово, где в доме, занимаемом местным лесничим, был устроен завтрак, к которому были приглашены и представители Трубчевского уезда. На следующий день, 9-го числа, великий князь в сопровождении графа Воронцова-Дашкова и графа Олсуфьева отправились опять на медвежью охоту и вернулись около 5 часов вечера. Охота была удачная, так как великий князь убил медведицу, а двое медвежат были привезены в Брасово».

Густав Адольфович сразу получил карт-бланш на участие во всех наносимых Великим Князем деловых визитах, поездках, прогулках, завтраках и обедах. Возможно, оставшийся в 16 лет без любимого отца, Михаил увидел в этом, на пятнадцать лет старше его человеке, таком же крепком и сильном на вид, прекрасном охотнике, схожесть с ним в манере поведения, в отношении к людям. Ему нужна была в жизни и в управлении имением, в силу своей скромности и неопытности в хозяйственных делах, такая опора, такой старший друг, которого он ценил все годы общения.

Судя по дневникам Великого Князя, в которых он никогда не забывал отметить свои охотничьи трофеи, медведей в окрестностях имения водилось много. На фотографии, сделанной во время одной из охот известным калужским фотографом Ф.Т. Протасевичем, запечатлен убитый медведь и довольные охотники. Однажды медведь, будучи раненным Михаилом, чуть не убил стрелка. Добивший зверя своим метким выстрелом егерь Афанасий Гладилин получил в награду за спасение пожизненную пенсию от Великого Князя.

Охоту Великий Князь любил с отрочества, поэтому подходил к ее организации со всей ответственностью. В 1909 году Михаил Александрович, назначенный командиром 17-го Гусарского полка в Орел, стал бывать в Брасово чаще, хотя с пере­садкой добираться туда надо было целые сутки. Осенью ему сообщили из имения о расплодившихся в округе волках. По его приглашению на охоту «загорелся» поехать его адъютант, граф Илларион Илларионович (Ларька) Воронцов-Дашков и еще четверо офицеров его полка, а также приехавший погостить из Швейцарии его бывший учитель французского языка Фердинанд Тормейер.

В 1910 году Г.А. Бантле был удостоен ордена Святого Станислава 3 степени и чина коллежского асессора. Увеличенные за счет подаренных братом-императором и прикупленных территорий в более 5 тысяч десятин Навлинской экономии и Бобровской дачи лесные площади были разделены теперь на три лесничества: Дерюгинское, Комаричское и Пролысовское и требовали от него особого контроля. Был увеличен штат лесной администрации и отряда конной лесной стра­жи, обмундированной и вооруженной пистолетами. Благодаря прошедшим через территорию имения двум железнодорожным веткам Брянск- Льгов и Брянск-Конотоп на станциях Навля, Брасово, Алтухово, Девичье были устроены лесные склады и погрузочные пакгаузы, облегчилась доставка круглого леса и пиломатериалов в безлесные районы страны. Шешуевский лесопильный завод, бывший в совместном владении Великого Князя и крестьянина А.В. Федорцова, был переведен в пристанционный поселок Алтухово. В декабре 1911 года начал работу Брасовский лесопильный завод. Осенью, когда начиналась вырубка, не хватало возчиков леса к заводам. Под казармы для них были заняты освободившиеся помещения завода в Шешуево. Густав Адольфович отменил рубки в Шалиной даче Комаричского лесничества, и Алтуховский лесопильный завод недополучил 18 000 кряжей, но это было сделано в целях сохранения этого леса как памятника природы и создания лучших условий для охоты.

В феврале 1911 года впервые в Брасово должна была приехать Наталья Сергеевна Вульферт, в девичестве - Шереметьевская. Михаил Александрович очень хотел, чтобы его любимой женщине, матери его сына, понравилось его «ми­лое Брасово». Великий Князь вызвал к себе в Орел Г.А. Бантле. С ним он тщательно обсудил план медвежьей охоты. 5 февраля 1911 года в своем письме в Петербург к Наталье Сергеевне Михаил сообщал: «...Сегодня у меня был лесничий из Брасово г. Бантлей, он мне передал, что собственно охот на медведей имеется две, одна в 25 верстах от усадьбы - медведица с 3 детьми, но все большие, другая охота в 12 верстах от дома и медведь большой. Мы могли бы сперва поехать на него, если в Брасово приедем утром, то в 12 можно уже поехать в лес. А на дальнюю охоту поехать через день...» Он просил ее купить лыжи, потому что снега в лесу в тот год было много.

Густав Адольфович удивительно быстро нашел общий язык с довольно капризной и разборчивой в людях Натальей Сергеевной. Роднило их, возможно, и польское происхождение обоих, ведь мать у нее тоже была польской нации. Из перепис­ки и дневников Великого Князя видно, какое огромное влияние она оказывала на него в отношениях с родственниками, выборе друзей, адъютантов, служащих имения, многие из которых были уволены по ее желанию. Только против Густава Адольфовича ни одного недовольного слова ею произнесено не было.

На многочисленных фотографиях за 1911 год Г.А. Бантле постоянно рядом с Великим Князем, его адъютантами и родственниками Натальи Сергеевны. В мае он принимал в своем доме и лесничестве Великого Князя с Натальей Сергеевной, 28 июня они привезли в Алтухово приехавшую погостить ее гимназическую подругу Наталью Александровну Рахманинову, урожденную Сатину. Они пили чай, любовались красотой местного озера, катались на лодке, на веслах которой был сам Ми­хаил Александрович, а пассажирами - две Натальи, Бантле и его гражданская жена, крестьянка Марфа Колесникова. Она и принимала, и потчевала гостей как настоящая хозяйка. И 14-16 июля Густав Адольфович был также приглашен в усадьбу, когда там гостил уже сам великий композитор Сергей Васильевич Рахманинов.

Осенью он занимался организацией охот хозяина с гостями в лесах под Алтухово и Салтановкой, а 19-21 сентября с лесничим В.С. Долгополовым организовал для них охоту в Дерюгино. В феврале 1912 года Великий Князь Михаил Алек­сандрович приехал на пять дней в Брасово. Два дня из них он провел в Алтухово на охоте, остановившись в доме Густава Бантле. В тот же день вместе с ним и егерями отправился в лес. Их добычей стали три убитых медведя. Это была последняя охота перед отъездом князя за границу.

После того, как 16(29) октября 1912 года Михаил Александрович против воли императорской семьи вступил в законный, но морганатический брак, и по воле брата-императора был подвергнут опале, а его имущество в России взято в Высочайшую Опеку, и он с семьей вынужден был жить за границей, в имении начались гонения на княжеского любимца Бантле и других старослужащих. Бывший в то время главноуправляющим И.Н. Клинген уволил Густава Адольфовича с должности инспектора лесов (главного лесничего) и перевел его на должность лесничего Комаричского лесничества. Посягал он и на его должность начальника охоты. Великий Князь вынужден был вмешаться, прислав из Германии телеграмму следующего содержания: «Усадьба владельца. Получено 4 сентября 1912 г. Брасово. Ивану Николаевичу Клингену. Ввиду по­стоянных недоразумений с охотой за истекший год сообщаю Вам, что охота и Заведующий ее Густав Адольфович Бантле подчинены непосредственно мне и поэтому для пользы дела прошу Вас охоты вовсе не касаться. Михаил».

Главноуправляющий даже предпринимал попытки выселить Густава Адольфовича из занимаемого им дома в Алтухово. Но вынужден был по воле хозяина уволиться сам. 31 июля 1913 года уже новый главноуправляющий В.Т. Шацкий получил письмо от Михаила: «...считаю это место за Г.А. Бантле, несправедливо уволенным вопреки моему желанию, о чем я Вам открыто заявляю и предупреждаю, что, по снятию Опеки, немедленно водворю его во всех правах, назначив его главным лесничим. А пока прошу Вас оставить Г.А. Бантле жить в Алтуховском доме, где он прожил 24 года безвыездно. Я еще не теряю надежды добиться по отношению к нему справедливости... Об этом я написал Императрице и получил обещание, что Она разберет это дело и виновные поплатятся, о котором и я не забуду, когда вернусь в Россию...» Возвращение Великого Князя в Россию и в имение все расставило по своим местам. Г.А. Бантле был восстановлен на прежней должности начальника охоты и назначен главным лесничим огромного княжеского имения.

1 марта 1915 года исполнилось 25 лет со дня начала работы Густава Адольфовича Бантле в Брасовском имении. Крещенный в католической вере, он полжизни прожил среди православных, делил ложе с христианкой, все его дети были кре­щены в православном храме села Крапивны. Он долго думал, как отметить это событие. И решил на свои средства построить часовню в центре слободы Алтуховой.

22 ноября 1915 года в день появления на свет горячо и искренне любимого Густавом Адольфовичем человека - Его Императорского Высочества Великого Князя Михаила Александровна и в честь его небесного покровителя Святого князя Михаила Тверского была освящена построенная на средства Бантле часовня. Высокая, рубленая, с золоченым крестом на куполе, она стала украшением слободы. Алтуховские жители преподнесли Густаву Адольфовичу в дар икону. Часовня простояла до трагического 1937 года, выполняя все духовные требы алтуховцев, как настоящая церковь, пока ее священник отец Антоний (Соболев) не был арестован, затем расстрелян и она была разобрана до основания. В этот же день, 22 ноября, Высочайшим приказом по гражданскому ведомству коллежский советник Бантле за отличие по службе был удостоен чина статского советника.

Августейший владелец приехал в имение с семьей и друзьями 12 декабря, чтобы провести Рождество Христово. Пять раз съездили на охоту, в основном, на волков и лис, которых развелось в округе опасно много. Густав Адольфович терпеливо ждал Михаила Александровича к себе в гости в Алтухово. 27 декабря 1915 года Великий Князь почтил особым вниманием Бантле: «...В 11 1\2 мы, простившись с милым Брасово, поехали гуськом в Алтухово. Ехали не торопясь и приехали в 1 ч.50 мин. Были встречены хлебом-солью. С Густавом Адольфовичем живет его сестра и племянница. После завтрака пошли пешком к часовне, выстроенной Бантле и освященной 22 ноября сего года. Там был отслужен краткий молебен, после которого осмотрели древесно-массовый завод, который был в ходу. Вернувшись к Бантле, пили чай, а после обеда выбирали лисьи шкурки, смотрели альбомы и фотографии, ружья; другие играли в домино. Вскоре после обеда мы поехали на станцию, и около 10 1\2 пришел поезд, и мы поехали в Москву.».

1 декабря 1915 года был утвержден проект реорганизации Брасовского и Дерюгинских имений, при котором Главная контора с 1 апреля 1916 года была упразднена, и лесное хозяйство имения стало самостоятельной хозяйственной единицей наряду с двумя имениями. Заведующим всеми лесами был назначен статский советник Г.А. Бантле, при нем была учреждена особая лесная контора. 24 сентября 1916 года по Всеподданнейшему Докладу Министра Императорского Двора Николай II со­изволил разрешить выдать полторы тысячи рублей Г.А. Бантле на лечение постигшей его болезни. В сентябре Густав Адольфович не смог лично организовать охоту многочисленных гостей имения, потому что лечился в Ялте. Но зато в последний приезд Великого Князя в Брасово оба отвели душу, почти каждый день охотясь на волков. 22 декабря ездили на волков за Владимирский хутор по Алтуховской дороге. Михаил Александрович убил материка, а Бантле ранил другого. Наступал 1917 год, принесший много бед и тревог и Августейшему хозяину, и его верному слуге. Беспорядки в имении Брасово начались после получения известия из Петрограда об отречении Великого Князя от престола.

3 (16) апреля 1917 года в слободе Алтухово состоялось общее собрание рабочих лесопильных заводов и крестьян, которые потребовали от Г.А. Бантле «оставить службу в Брасовском имении и в возможно короткий срок ликвидировать все свои служебные и частные дела».

Густав Адольфович был очень обижен и растерян. В донесении на имя нового главноуправляющего имением С.Н. Розенбаха он писал, что ранее у него были «самые лучшие отношения с обществом. Они испортились... благодаря злонамерен­ным подстрекателям, организовавшим исполнительный комитет общественной безопасности на Алтуховской древесно-массовой фабрике, где неоднократно пытались заводить свои распорядки».

Газета «Голос народа» писала: «Пасхальная неделя ознаменовалась выступлениями крестьян в районе имений велик[ого] князя Михаила Александровича, расположенных, как известно, в Орловской и Курской губ.. На третий день Пасхи брасовский сельский сход постановил удалить главного лесничего, прослужившего около 30 лет. Одновременно в контору лесничества явилось до 30 солдат, частью вооруженных, — которые сняли телефон, отобрали экономические револьверы и сожгли записи самовольных порубщиков леса. Из конторы солдаты отправились в лес на охоту; пригрозив протестующей страже, «охотники» убили трех лосей.».

Густав Адольфович еще пытался сохранить в имении порядок, борясь за сохранность лесов от порубок и бесконтрольного уничтожения их фауны. Но после Октябрьской революции, оставив большую семью и любимые им леса, вынужден был уехать в Минск. В Минске он остановился в доме родителей по адресу: Госпитальная,32\3. Отец был болен и вскоре умер. В городе было военное положение, и порядком ведал Главнокомандующий 10-й Армии, которая вскоре прекратила свое существование. В своем заявлении на его имя статский советник Г.А. Бантле писал: «Имею честь покорнейше просить назначить меня на должность лесничего в одно из вакантных лесничеств вверенного Вам Управления. При этом считаю долгом доложить, что до Государственного переворота я заведовал лесами Великого Князя Михаила Александровича в Орловской и Курской губ., где прослужил почти 28 лет, пользуясь добрым расположением и вниманием Высокого Вла­дельца, но к великому моему сожалению в конце 1917 года, вследствие разнузданности крестьян и крестьянских комитетов, разоривших чудные леса и имения Великого Князя, я вынужден был оставить службу и уехать на родину в Минск; не имея же возможности захватить и перевезти свое имущество, очень нуждаюсь в настоящее время в службе». На протяжении двух лет он пытался найти постоянную работу, но и его почтенный возраст, и высокий чин, и бывшая приближенность к императорской семье в условиях бушевавшей в стране революции такой возможности ему не предоставляли.

1 января 1919 года была провозглашена Советская Социалистическая Республика Белоруссия, а в апреле Белоруссия была оккупирована поляками, интервенция которых длилась целый год. Затем была установлена Советская власть, в режиме которой и в отношении к «бывшим» трудно было выжить столь близкому к императорской персоне человеку, и следы его затерялись.

Оставшись в Алтухово с малолетними детьми, Марфа Ивановна Колесникова (1877 -1965) была выселена из дома, в котором позднее разместилась школа. Но обиженной Советской властью она не была. Как многодетная мать была награждена орденом «Материнская слава». Жила в семье дочери Нины Эдуардовны Белецкой в г. Электроугли Московской области, где и умерла в 1965 году. По рассказам ее потомков, в конце 30-х годов Г.А. Бантле передавал ей из Польши большую сумму денег. В семье было известно, что он умер в Вильно в 1944 году от воспаления легких. Но документального подтверждения этому мы пока не нашли. А дети их, уроженцы Алтухово, выросли достойными и верными Отечеству людьми.

Старший сын, Александр Эдуардович Колесников (1899-1951), стал профессиональным военным, полковником в отставке. Служил в Академии тыла и снабжения им. В.М. Молотова, кавалер ордена Ленина и двух орденов Боевого Красного Знамени.

Сыновья Алексей и Михаил Эдуардовичи тоже были участниками Великой Отечественной войны, офицерами-политработниками. Алексей Эдуардович в боях за Синявинские высоты под Ленинградом считался погибшим, его имя есть в траурных списках на мемориале. Но он выжил, будучи тяжело контуженным, и до конца войны служил на­чальником банно-санитарного поезда. Михаил Эдуардович служил в летном полку, был отозван с фронта для организации аэропорта в Тбилиси, начальником которого и работал до пенсии. Оба награждены орденами Красной Звезды.

Внучка Г.А. Бантле, Нина Алексеевна Столярова, уроженка Навли стала одной из выдающихся спортсменок - стрелков из малокалиберного пистолета, Заслуженным мастером спорта СССР. Пятикратная чемпионка мира, восемнадцатикратная чемпионка Европы, тринадцать раз становилась чемпионкой Советского Союза. Сейчас на пенсии, проживает в Киеве.

Правнучка, Ирина Александровна Свистунова, окончила МГИМО, известный тюрколог, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН.

Есть среди потомков Г.А. Бантле военные, педагоги, ученые, врачи и люди других профессий. Всех их объединяет профессионализм, стремление к знаниям и доброе отношение к людям. Врач по профессии Дмитрий Юрьевич Колесников вырос и живет в Грузии. Увлекшись виноделием, в честь своего прадеда он делает вино с фирменной маркой «Bantle's Wine».

В Навле живет внучка Марфы Ивановны и Густава Адольфовича Людмила Алексеевна Коршунова и его правнуки Андрей и Ирина, праправнук Илья. А в Алтухово в куртине столетних, посаженных им лиственниц, будет в сентябре стара­ниями Навлинского лесничества открыта мемориальная доска ему, бывшему начальнику охоты и заведующему лесами Густаву Адольфовичу Бантле - человеку, который знал, любил и берег лес для нас с вами.