Трудно себе представить нашу огромную страну без леса. Наверное, сами небеса распорядились поселить наш народ в лесной местности. Тема леса, его даров, тема дерева и лесных обитателей из растительного и животного царства пронизывает всю нашу историю и жизнь: от древних былинных времён до стремительной в своём ритме современной цивилизации. Россия - великая лесная держава, и именно лес во многом долгое время влиял на уровень её экономического и социального развития. Это и военная и гражданская инфраструктура: рубленные из дерева многочисленные города и крепости на наших просторах, мосты и переправы, лесные засечные линии и другие элементы обороны, это и мощный военный и торговый морской флот, появившийся при Петре Великом. Нельзя забывать и о предметах традиционного экспорта в заморские страны того самого строевого леса, а также предметах связанных с ним промыслов: мёд и воск, смола и дёготь и, конечно же, знаменитые русские меха. Даже в быту лес и дерево были везде: жилище, домашняя утварь и убранство избы, повседневная обувь простого люда - лапти, элементы гужевого транспорта - телеги и сани.

Данный очерк, по существу, является логическим продолжением уже напечатанного повествования о наших брянских лесах (см. «Рассвет» №16 от 1 марта 2022г.). Но если тогда мы говорили о сбережении лесов в нашей округе и их охране до и после революционных событий 1917 года, то теперь наш рассказ об истории лесопильной и деревообрабатывающей промышленности и хозяйственном освоении наших «суземских» дубрав и чащ в тот период. История деревень и сёл селений всего Суземья неразрывно связана с лесом, а в советский период нашей истории, до и после Великой Отечественной войны 1941­ 1945 годов, именно лесопиление и первичная обработка древесины определяли промышленное развитие нашего муниципального района.

Прежде чем перейти к повествованию о лесопильном производстве на территории нашего современного Суземского района, необходимо совершить небольшой экскурс вообще в историю лесопильной и деревообрабатывающей промышленности как таковой. Уже древнерусские летописи, говорят о строительстве монастырей, церквей, крепостных сооружений и других объектов, упоминают и о строителях. Само слово «плотник» указывает на то, что самым древним видом транспортировки леса, особенно на значительные расстояния, было перемещение по воде - в плотах. Понятно, что в древности сплавом брёвен в города занимались крестьяне, для которых это было лишь сезонным занятием во время весеннего половодья, пока почва ещё не прогрелась для полевых работ. Лесосечные работы выполняли обычно сами «древоделы». Рубили лес зимой, сплавляли весной, из просушенного леса строить начинали летом, работы выполняли артельно. Приплывшие в плотах брёвна на берег выкатывали вручную, а затем грузили на «роспуски», запряжённые лошадьми, и везли к месту застройки. Роспуски или роспуск - это телега, у которой задняя пара колёс вместе с осью отсоединена от «передка», подведена к заднему концу бревна и привязана под бревно. Роспуски позволяли распустить телегу на всю длину бревна.

Стройку начинали, когда поднятое из воды бревно достаточно высохнет, чтобы не покоробиться. В то же время нужно было успеть подвести сруб под крышу до наступления сезона осенних дождей, иначе отсыревшая древесина зимой может потрескаться. Весь уклад жизни зависел от природных условий. Там, где не было вблизи водных путей, брёвна из лесных делянок вывозили зимой. В это время года срубленное дерево легче вывезти из леса, в нём меньше влаги, оно суше и легче. Для вывоза брёвен из леса использовали короткие узкие сани - полудровни. Дровнями назывались длинные узкие сани, предназначавшиеся для вывозки дров из леса. На полудровни укладывали конец бревна и крепко привязывали его. Другой конец бревна тащился волоком по снегу.

Древнерусский летописец или сказитель все деревянные строительные материалы подразделял на восемь видов: брёвна, плахи - бревна, расколотые вдоль на две половины, тесницы - доски, полученные путём расщеп - ления брёвен на несколько пластин и последующего обтёсывания каждой из них, колья, столбьё, брусья, жерди и «хворостинье».

Кстати сказать, в заготовке брёвен и в постройке пила, как привычный для нас инструмент, участия почти не принимала. Топор оставался главным орудием лесоруба и строителя. Тем же топором рубились и затейливые терема знати, и простые крестьянские избы. Но и тогда при такой грубой «топорной» технике были в ходу разнообразные способы скрепления брёвен в углах и на стыках, а некоторые постройки - храмы, как мы знаем, вообще строились без единого гвоздя! Там, где брёвна и жерди не годились, использовали «тесницы» и доски. Первый из этих терминов живет сейчас в слове «тёс» и имеет значение одного из видов пиломатериалов, сохранив при этом ясное указание на старые приёмы изготовления. «Тесницы» и доски в давние времена буквально вытёсывались топорами прямо из цельного или расколотого с помощью клиньев бревна. При этом из бревна получали одну, в лучшем случае две доски. А сколько ещё брёвен шло в брак при неправильном расколе! Доски поэтому были весьма дорогим строительным материалом и были доступны только богатым людям.

Такая техника производства деревянных стройматериалов на Руси была господствующей целое тысячелетие. К концу 17 века жизнь потребовала перехода на более прогрессивные и производительные технологии. Именно реформы царя Петра коренным образом изменили методы деревообработки в России. Этот «державный плотник» повелел заводить в стране лесопильные мельницы, что ознаменовало переход в стране от кустарных работ к настоящей лесопильной промышленности. Россия становилась морской державой, для строительства кораблей требовался лес в огромных количествах, брус разных видов, доска. В лесных районах, в том числе, территории Брянщины, появились первые лесопильные мельницы. Инструмент - разнообразные стальные пилы, как и специалисты, выписывались поначалу из-за границы. Были и русские кузнецы, которые брались делать «в своём железе и в уголье» всякие инструменты, в том числе и «пилы с укладом». Но дело это было хлопотным и долгим. Рассчитывать приходилось на пилы заграничного изготовления. Так, в голландских и немецких городах посланцы царя Петра закупали «пилы разных рук, какими пилами деревья растирают, кранпилы, что стоючи трут и ещё трен-пилы, что сидючи трут». Лесопильные мельницы того времени строились в районах богатых лесом, у судоходных рек и вблизи населенных пунктов, с тем, чтобы поставлять пиломатериалы на имеющиеся рынки.

Как же была устроена лесопильная мельница? Главная задача её устройства сводилась к тому, чтобы передать движущую силу водяного колеса на пилораму и преобразовать вращательное движение этого колеса в возвратнопоступательное движение пилорамы. Достигалось это посредством особого коленчатого вала или трёхгранной призмы, которые имели общий вал с водяным колесом. Водяное колесо устраивалось, как правило, верхнебойным и наливным, то есть вода падала на него сверху и заполняла устроенные вместо лопастей ящики. Вращалось оно как силой падавшей на него водяной струи, так и силой тяжести ящиков, наполненных водой. Из всех трёх типов водяных колёс верхнебойное колесо имеет наибольший коэффициент полезного действия. Пилорама представляла собой деревянный прямоугольник, внутри которого параллельно продольной стороне вставлялось от трёх до шести пил. Рабочий ход был, когда рама двигалась вниз, вверх она поднималась при холостом ходе. В большинстве случаев движение водяного колеса передавалось на две пилорамы, которые работали синхронно. Когда одна шла вниз, другая поднималась, и наоборот. Бревно подтягивалось к пилораме канатом на специальных салазках. По мере того как пилы шли вниз и делали пропил, канат наматывался на барабан и подтягивал салазки с бревном на нужное расстояние ближе к пиле. В исходное положение рабочий возвращал салазки вручную. По сравнению с современными те пилы были довольно толстыми, при этом пропилы получались широкими, но по сравнению с топорными досками экономия древесины была всё же значительной. Да простит меня читатель за эти технические подробности, но без них в нашем рассказе не обойтись. Иначе трудно будет представить всю палитру красок в становлении и развитии лесопиления и деревообработки как у нас на территории Суземского района, так и по стране в целом.

Во второй половине 18-го столетия лесопильная промышленность стала развиваться более быстро. Строились частные лесопильные заводы. При дочери Петра императрице Елизавете в 1748 году появился строгий указ, где говорилось, что государственная польза состоит «в сбережении лесов... и впредь доски на суда заготовлять пильные, а не топорные». Предписывалось производить пильные доски уже не только на корабельное, но и на домовое строительство, а кроме ручных пил, «где удобно водяные и ветряные пильные мельницы заводить». А вот царственная немка на русском престоле Екатерина II понимала бесперспективность запретов в такой малонаселённой и огромной стране. По её приказу началась масштабная пропаганда и агитация промышленной распиловки дерева. На места рассылались и распространялись среди мастеров пилы. На «топорные» суда из тёса в портах были наложены дополнительные пошлины, тогда как корабли из пиленых досок пропускались беспрепятственно. С торговых мест изгоняли топорный тёс, препятствуя торговли этим запрещённым товаром варварской деревообработки. В 1763 году царским указом разрешалось всем желающим строить пильные мельницы и выдавать беспроцентную ссуду на 5 лет в размере 1000 рублей. Одновременно со стимулированием строительства пильных мельниц, были приняты меры к тому, чтобы заинтересовать купцов в торговле пиломатериалами. Так шла упорная конкуренция топорного способа изготовления досок (тёса) с пильным способом производства для всех нужд хозяйства. «Голь на выдумки хитра» - так гласит русская поговорка. И вот...в 1760 году русский изобретатель Симонов изобретает, конструирует и строит лесопилку с конским приводом. Об этой лесопилке Академический журнал «Ежемесячные сочинения и известия об ученых делах» в 1763 году помещает статью с приложением чертежей этой машины. Широко применялась и конкурировала с заводской распиловкой ручная распиловка продольными пилами. Развитие механизации лесопильного производства осуществлялось практиками - способными к технике русскими людьми. Всё это приносило свои плоды: в одном только огромном Брянском уезде Белгородской, (потом Орловской) губернии (наместничества) было, по крайней мере, пять лесопильных мельниц, две из которых работали при железоделательных мануфактурах. К сожалению, никакой статистики и учёта водяных лесопилок-мельниц тогда не велось. Количество лесопильных мельниц то увеличивалось, то уменьшалось, точного учета не было. Часто построенные лесопилки через некоторое время по неизвестным причинам исчезали и уже в последующих годах не отмечались в книгах учета предприятий. Не уделяли им внимания и в появившихся в то время «Описания» отдельных губерний. Правда, в 1780-х годах один из авторов описания Курской губернии указывал о привозе в места строительства тёса и пильных досок из того же Брянского и Карачевского уездов Орловской губернии. Не будем исключать того, что лесопильные мельницы успешно работали уже и на территории Трубчевского уезда, в котором числилось множество «суземских» сел и деревень. Тем более, что в 18 веке все земли нашей округи принадлежали богатейшим аристократическим фамилиям: Голицыным, Волконским, Апраксиным, Шереметевым. А уж они-то могли себе позволить построить на своих землях «заморский лесопильный заводик» - водяную мельницу. По архивным сведениям, в первой половине 19 века и после отмены крепостного права (1861 год) в кокоревском имении князей Голицыных, потомков «Пиковой дамы», давно уже действовала водяная мельница «с толчеею и вальнею, лесопильня, приводимая в работу водою», и вновь построенный стекольный завод.

Старались не отставать от знати и богатые купцы, жажда наживы и стремление использовать все выгоды от владения лесами использовали и помещики средней руки. Старалась организовать такие лесопилки и церковь при богатых монастырях и архиерейских подворьях, особенно до секуляризации церковной собственности Екатериной II в 1764 году.

Надо сказать, что лесопильные мельницы по многим причинам имели малый срок службы. В процессе работы пильной мельницы ее рабочие механизмы, обычно изготовляемые из дерева, не выдерживали большого сопротивления. Из-за этого быстро нарушалось соотношение скорости вертикального хода пилы и скорости подачи бревна. При наличии в обычных мельницах большого количества деревянных деталей, в том числе, и шестерён, такие лесопилки часто останавливались из-за поломок. Простой мог длиться неделю и больше. Причиной остановок на таком производстве было и плохое качество тогдашней стали, вернее «уклада», из которого делали пилы. Зубья таких пил точили очень часто, простой увеличивался и из-за отсутствия запасных пил. Были они довольно дорогими, качественной заграничной стали не хватало. Работа останавливалась и по объективным причинам: иссыхал источник, питавший реку, и в засушливое лето лесопильная мельница стояла в ожидании дождей. Долгожданный ливень мог перейти в затяжные дожди, разрушалась плотина. Весной, во время половодья, мельницу останавливали для спуска вешних вод. Из рабочего календаря исключались праздники. Читатель знает, что в дореволюционной России главные и великие церковные праздники, как правило, имели статус государственных. К таким дням прибавлялись местные религиозные праздничные дни. Добавьте сюда частые пожары и прекращение работы в связи с перемещением владельцев этих мельниц в новые районы и т.д. Поэтому вся водяная лесопильная установка работала неравномерно и недостаточно производительно, ее часто приходилось останавливать для ремонта.

В этот период механическое лесопиление продолжало развиваться. Не прижились на огромных просторах центральной части страны лесопильные заводы на основе ветряных мельниц: ветра было в глубинке материковой России маловато! Но зато существовали они и успешно работали на морском побережье: в русских прибалтийских губерниях (совр. Эстония и Латвия), вблизи столичного Санкт-Петербурга и на Беломорье - в Архангельске. Дальнейшее развитие лесопиления в нашей стране потребовало отказа от применения водяного двигателя. Этот вопрос был практически решен в первой половине 19-го столетия постройкой паровых лесопильных заводов в Санкт-Петербурге, Архангельске, позднее в других городах. Общеизвестно, что первая в мире двухцилиндровая паровая машина, мощностью в 40 л.с. была изобретена в России в 1763 г. Иваном Ивановичем Ползуновым - первым русским теплотехником. В 1765 году она была построена, а в следующем 1766 году прошла испытания и пущена в эксплуатацию для обеспечения заводских нужд. Она проводила в действие воздуходувные меха металлургических печей, работала на откачке воды и в лесопилении. Увы, этот случай русской технической мысли и природной смекалки долго оставался единичным в нашей отечественной истории. Понадобилось ещё почти столетие, пока паровой двигатель полностью заменил силу воды на лесопильном производстве.

Вот как иронично прославил поэт Василий Гуляев данный аппарат в своих стихах:

«Чтоб мы не жили, как в тумане, /И "чтоб из сказки сделать быль", /Решили в нашей глухомани/Установить локомобиль./Крутя без устали динамо, /Он пустит ток по проводам./И застрекочет пилорама, И жить светлее станет нам. /Ещё не битые прогрессом, /Потягивая сладкий морс,/Мы ожидали с интересом, /Как приживётся этот монстр».

Вот теперь, читатель, после того, как познакомились с технической стороной работы лесопильных предприятий в далёком прошлом: от 17 века до начала 1900-х годов, мы логично подошли к тому, чтобы узнать о работе лесопильного производства в тот период на территории нашего будущего Суземского района. Тут надо сделать важную оговорку: собственно о лесопильной промышленности в суземских деревнях и сёлах можно говорить только с начала 20-го века, когда была построена и заработала железная дорога направлением Навля-Конотоп - последнее связующее звено магистрального пути сообщения из Брянска в Киев. Строительство железной дороги, обустройство на ней станций в сёлах Севского и Трубчевского уездов вызвало мощное оживление в экономике на шей лесной округи. Сама железная дорога стала той осью, вокруг которой сформировалась в 1917 году Суземская волость, а потом в 1929 году и весь Суземский район. Не случайно, на неофициальном гербе пгт. Суземка изображены заводская шестерня и дерево ель, символизирующие лесопромышленный характер хозяйства нашего района. С начала 1900-х годов из просто лесного промысла лесопиление стало важнейшей отраслью промышленности Севского и Трубчевского уездов обширной Орловской губернии. Этому непосредственно способствовало и строительство железной дороги. Теперь можно было в промышленных масштабах отправлять лесопильную продукцию во все уголки европейской части Российской империи, подвозить необходимое заводское оборудование и т.д. Всем этим и воспользовались оборотистые купцы-предприниматели и широко мыслящие «наши» предприимчивые дворяне. Русская дореволюционная столичная и губернская статистика сохранила и донесла до нас их имена, расположение их предприятий, вид и мощность двигателей на этих лесопилках, количество рабочих и цифры годового производства в тогдашних полновесных русских рублях, обеспеченных золотом. Одно то, что эти капиталисты-хозяева и их заводы были внесены в списки таких статистических сборников, говорит об их значимости для всей Орловской губернии, а, может, и для всей промышленной России. Обрати внимание, читатель, на знакомые географические названия. Все это было и исправно работало 100 лет назад! Вот эти незаслуженно забытые сведения из истории промышленности нашей суземской округи.

Теребушенский паровой лесопильный завод. Владельцы: Братья Латышевы и Братья Таубе, купцы 1-й гильдии. Местонахождение: дер. Теребушка Краснослободской волости Трубчевского уезда. Почтовый адрес: ст. Холмечи Московско-Киевско-Воронежской железной дороги. Прибытие и отправка грузов: ст. Холмечи. Двигатель – 1 паровой и локомобиль общих сил 25 л.с. Рабочих 20. Изделия: доски. Годовое производство: 15 тыс. рублей.

Радутино-Никольский лесопильный завод. Владелец: Лурье Шмерка Хаимович, иудейского вероисповедания, купец 1-й гильдии. Основан в 1906 г. Местонахождение: при селе Кокоревка Краснослободской волости Трубчевского уезда в казённом Радутино-Никольском лесничестве. Почтовый адрес: ст. Холмечи М-К-В. ж.д., Холмечи - Лурье, в 15 вёрстах. Рядом ст. Алтухово М-КВ. ж.д. в 12 верстах по грунтовой дороге. Заведующий – Лурье Я.Х. Двигатель – 1 паровой, общих сил 33 л.с. Рабочих 30. Изделия: тёс, доска сосновая до 400 вагонов, шахтовочный горбыль до 150 тыс. штук, дрова, обрезки и т.п. Годовое производство: 75 тыс. рублей.

В изданной в 2016 г. первой книге «От древности до наших дней» известного трёхтомника «Суземский край» в очерке о селе Кокоревка, мы, авторы книги, указывали о наличии в этом селе лесопильного завода с двумя пилорамами, построенного 1905 году лесопромышленником Пономарёвым. Лесопильня в Кокоревке была одной из самых больших в тогдашнем Трубчевском уезде и выпускала готовую продукцию на 60 тыс. рублей. Существование в селе Кокоревка такого лесопильного завода, который принадлежал Пономарёву, не подтверждается ни одним из этих статистических справочников. Правда, был такой промышленник в тогдашнем Трубчевском уезде - Пономарёв Семен Егорович, который вместе с компаньоном и купцом Месяцевым, владел в расположенном неподалёку селе Алешанке-Богородицком лесопильным заводом (сейчас Навлинский район), ветряной мельницей и двумя водяными мельницами рядом с Выгоничами в том же Трубчевском уезде. Рабочих там трудилось более 30 человек. Если сопоставить данные по Радутино-Никольскому заводу купца Лурье и по заводу Пономарёва в Кокоревке, то напрашивается вывод, что это одно и то же предприятие. Возможно, Пономарёв просто продал купцу 1-й гильдии Лурье Ш.Х. свое предприятие. Хотя допускаю и наличие лесопилки Пономарёва, человек этот был по-купечески хваткий и своего бы не упустил. Писали мы в нашем трёхтомнике и про то, что у того же лесопромышленника-купца Пономарёва был и второй лесопильный заводик - в местечке Разгары. В 1911 г. Пономарёв якобы продал это предприятие акционерной компании «Черняк-Авсеев-фон-Мекк». Оборудование этого завода состояло из пилорамы, которая работала при помощи паросиловой машины - локомобиля "Ланц". Предприятие выпускало доски, шелёвку (тонкая доска). Так вот, в 1914 году, как раз в самом начале Первой мировой войны в столичном Петрограде увидел свет сборник-указатель «Фабрично-заводские предприятия Российской империи», котором можно было встретить информацию о лесопильном заводе на хуторе Разгары.

Разгарский лесопильный завод. Владелец: фон Мекк. Местонахождение: хутор Разгары, Кокоревское имение Краснослободской волости Трубчевского уезда. Почтовый адрес: ст. Холмечи М-КВ. ж.д. Двигатель – 1 локомобиль общих сил 12 л.с. Рабочих 25. Изделия: доски и шелёвка. Годовое производство: 25 тыс. рублей.

Владело этим предприятием первичной деревообработки знаменитое семейство железнодорожных магнатов и лесопромышленников по фамилии фон Мекк, оставившее свой след в истории русской промышленности и музыкальной культуры. Так, основатель этой династии был известный русский промышленник и один из строителей железных дорог в России 19 века капиталист и дворянин Карл Фёдорович фон Мекк (1821-1876), остзейский немец из Лифляндской губернии (совр. Латвия). Его женой была та самая баронесса Надежда Филаретовна фон Мекк, урождённая Фроловская, знаменитый меценат и благотворитель, которая находилась в переписке с прославленным композитором П.И. Чайковским и оказывала ему весьма существенную помощь, посылая ежегодно 6 тыс. рублей. Очень приличные тогда деньги! Вдове фон Мекк и её сыновьям досталось колоссальное наследство, которое было национализировано большевиками в годы революционного лихолетья. Наследник богатств семьи Николай Карлович фон Мекк после революции работал в наркомате путей сообщения СССР ведущим специалистом, но происхождение сыграло свою роль, и он вместе с другими «спецами» царских времён был обвинён во вредительстве и расстрелян весной 1929 года.

При анализе других источников стало очевидно, что существовал и другой лесопильный завод на хуторе Разгары. Жители посёлков Холмечи и Кокоревка знают это грибное и ягодное место нашего леса. Такое издание 1912 года как «Список заводов и фабрик РИ» под ред. Варзара В.Е. среди прочих лесопилок Орловской губернии называет ещё один Разгарский лесопильный завод. Владелец: Воейкова Мария Владимировна, дворянка. Местонахождение: хутор Разгары, Кокоревское имение Краснослободской волости Трубчевского уезда. Почтовый адрес: ст. Холмечи М-К-В. ж.д. Прибытие и отправка грузов: ст. Холмечи. Двигатель – 1 локомобиль общих сил 12 л.с. Рабочих 25. Изделия: доски и шелёвка. Годовое производство: 25 тыс. 328 рублей.

Владельцем этого завода значится знатная дворянка и генеральша Воейкова Мария Владимировна, постоянно проживавшая либо в столицах - Санкт-Петербурге и Москве, либо в своём родовом имении в селе Радогощь Севского уезда (сейчас Комаричский район). Воейковой М.В. только в одном Севском уезде принадлежало более 30 тысяч десятин земли. Этой помещице-латифундистке принадлежал расположенный от нас неподалёку лесопильный завод в селе Радогощь, была она хозяйкой и известного Лопандинского свеклосахарного завода (основан в 1892 году и работает до сих пор). К слову сказать, помещица и владелица сахарного и конного заводов, лесопильного завода на станции Синезёрки Мария Владимировна Воейкова была урождённой светлейшей княжной Голицыной и была правнучкой уже известной нам нашей Пиковой дамы – княгини Натальи Петровны Голицыной, образ которой столь ярко был описан Пушкиным А.С. в его повести! От прабабки и родителей – князей Голицыных, единственной наследнице этой ветви богатейшего княжеского рода княжне Марии Владимировне досталось и Кокоревское имение и усадьба в селе Радогощь. После погрома и разграбления комаричского имения крестьянами во время событий революции 1905 года в с. Радогощь, Воейкова М.В. в 1910 году начала там широкомасштабное строительство по восстановлению родового гнезда, модернизации сахарного завода, строительство школы и больницы для местных крестьян. Перед нами портрет Воейковой М.В. кисти художника Головина А.Я. (1863-1930), хранящийся в Государственной Третьяковской галерее в Москве. Портрет написан как раз в революционный 1905 год. Закончила свои дни эта дама в Париже, куда ей удалось эмигрировать вместе с мужем-генералом и детьми.

По поводу неопределённости в отношении «кокоревских» заводов. Здесь возможны два варианта: первый, на хуторе работало два-три завода, которые принадлежали разным хозяевам. Второй вариант: речь идёт об одном заводе, который просто сменил владельца. Третий вариант: названный нами «кокоревский » Пономарёв на самом деле был только заведующим, приказчиком помещицы Воейковой М.В. или же вольным арендатором её лесного участка, потому что оба завода недалеко от Кокоревки стояли на землях кокоревского имения богатейшей и сиятельной помещицы. Казалось бы, что тут необычного? В вопросах собственности, предпринимательства и прибылей возможны все варианты. Интересно другое: Богом забытые лесные дебри нашей Брянщины каким-то мистическим образом связаны с историей Отечества и историей русской культуры. Так вот, обе вышеназванные дамы некоторое время находились в родстве друг с другом! В семье капиталиста и К.Ф. фон Мекк и его жены Надежды Филаретовны было десять детей: четверо сыновей и шесть дочерей. Одна из дочерей - Софья вторым браком была замужем за князем Дмитрием Михайловичем Голицыным, близким родственником последней хозяйки Разгарского лесопильного завода - Воейковой Марии Владимировны. Софья Карловна Голицына (урождённая фон Мекк) известна в русской истории как основательница Высших женских курсов в Москве – первого русского ВУЗа, где женщины могли получить качественное высшее женское образование (к слову сказать, брак длился всего десять лет – с 1900 по 1910 годы, супруги развелись).

И ещё важный нюанс, все статистические указатели и сборники указывают станцию Холмечи как почтовый и телеграфный адрес всех близлежащих лесопильных заводов или как место складирования, приёма и отправки грузов. Ошибки здесь нет, так как изначально в пределах нынешнего Суземского района на нашей железной дороге имелось всего лишь 2 (две!) станции. Это Суземка и Холмечи. Оборудование станций с несколькими путями, обслуживанием паровозов, работой станционного водопровода и телеграфа, ремонтных бригад и т.д. было довольно дорогим делом. Железная дорога была однопутной и строилась на деньги частного капитала. А уж русский капиталист умел считать деньги! Это подтверждают и дореволюционные ведомственные журналы и сборники. Так, ведомственный сборник «Список станций российских железных дорог в алфавитном и географическом порядке их расположения» (СПб., 1908. с. 19.,53.) приводит такой перечень станций: Брянск Московский-…-Навля-Алтухово-Холмечи-Суземка-Зёрново-Хутор Михайловский. Как видно, ни Неруссы, ни Кокоревки в этом списке нет: ни качестве станций, ни в качестве разъездов или ж.д. платформ. Но село Кокоревка было крупным населённым пунктом, по данным Первой переписи населения 1897 года там проживало: мужчин - 528, женщин - 514, всего - 1042. Количество дворов - 149. Мы знаем, что в Кокоревке существовало крупное предприятие, но тогда где и откуда осуществлялась погрузка и отправка продукции лесопильного производства? Неужели из станций Холмечи или Алтухово? Далековато и дорого, разорится любой предприниматель! И вот ответ: вывоз продукции лесопиления – доски, шелёвки, горбыля и прочей, осуществлялся непосредственно из самой Кокоревки. По-другому не могло и быть, ведь в годы Первой мировой войны, а именно 1915-1917 годах, к уже перечисленной номенклатуре изделий добавились и разборные деревянные мосты – понтоны, столь нужные действующей армии, их производила военно-мостовая база, организованная на базе лесопильного завода. На железной дороге, которая проходила мимо и вдоль села Кокоревка, был оборудован одноимённый ж.д. разъезд (к слову, разъезд Нерусса был обустроен в 1929 году). Такая небольшая реконструкция ж.д. полотна и позволила вывозить продукцию лесопиления и обработки. О Кокоревке уже как о ж.д. разъезде говорит такой источник как «Краткий статистический справочник Брянской губернии» 1924 года издания. Такое положение сохранялось до и после Великой Отечественной вой - ны вплоть до середины 1950-х годов, когда разъезды Нерусса и Кокоревка стали полноценными станциями уже на двухпутной железной дороге. Но и до сих пор наз ванные станции отличаются по ширине, длине, конфигурации и количеству путей от ж.д. станций в Суземке и Холмечах.

Перед Первой мировой войной появился лесопильный завод и в Суземке. Владельцем его был капиталист Еськин. Поначалу на небольшом предприятии была всего лишь одна пилорама, но в 1914 году завод уже имел две пилорамы, циркулярку и концерезку. О существовании и работе этого предприятия также писал в своих воспоминаниях наш известный земляк Ковалёв Степан Михайлович (1901 – 1989 гг.). Правда, в общероссийских статистических сборниках начала 1900-х гг. ни Еськин, ни его лесопильный завод не упомянуты. Скорее всего, небольшая лесопилка не впечатлила составителей сборников фабрично-заводской статистики. Все такие издания готовятся к печати очень тщательно и уже на основе известных проверенных данных. Другая причина того, почему мы не найдём лесопильного завода Еськина в этих центральных изданиях: просто он ещё не существовал на момент подготовки сборников к печати, а потому и не попал в эти перечни заводов и фабрик.

Информационно-статистические сборники по русской промышленности и торговле конца 19-го-начала 20-го веков донесли до нас интересные факты. В Суземке начала 1900-х годов кроме пилорамы Еськина было и предприятие, принадлежащее купцу-предпринимателю Толокину Ивану Ивановичу. Его пилорама производила доску и шелёвку, горбыль. Толокин И.И. и Федорцов Григорий Васильевич также вели торговлю дровами. Гружёные лесом, пиломатериалом и дровами вагоны отправлялись со станции Суземка М-К-В ж.д. По сведениям сборника «Вся Россия. Русская книга промышленности, торговли сельского хозяйства и администрации», изданного в 1912 году, на территории нынешнего Суземского района в те годы работали лесопилки и поменьше. Промышляли лесом и осуществляли первичную обработку древесины предприниматели Подобедов Василий Антонович в дер. Устарь Алешковской волости Севского уезда, в селе Горожанка Краснослободской волости Трубчевского уезда активно действовали оборотистые Стёпин Александр Васильевич, Степин Василий Фёдорович и тот же Толокин Иван Иванович.

Кроме того, вблизи наших мест работало ещё несколько лесопильных заводов. Например, Алтуховский древесно-массный завод (1 паровой двигатель и 1 водяной, общих сил 250 л.с., число рабочих - 55, годовое производство 50 тыс. рублей). Рядом располагался Холмецкий лесопильный завод (с. Хутор Холмецкий Крупецкой волости, Брасовское имение Севского уезда). При заводе работал 1 локомобиль, общих сил 12 л.с.; рабочих – 30. Изделия: доска, шелёвка. Годовое производство - 35 тыс. рублей. Оба предприятия принадлежали брату царя великому князю Михаилу Александровичу. Недалеко находился Луганский лесопильный завод при селе Игрицком Севского уезда в 15 верстах от ст. Холмечи, принадлежащий Голынскому И. С. Почтовый адрес: ст. Холмечи Московско-КиевскоВо ронежской железной дороги – 15 вёрст. Двигатель 1 паровой, общих сил 62 л.с. Рабочих 30. Изделия: доски, палуба и прочее. Годовое производство: 40 тыс. рублей.

Как видите, на фоне общего экономического подъёма по всей Российской империи развитие хозяйства не большой территории на стыке Трубчевского и Севского уездов выглядит весьма неплохо. Были в нашем Суземье и свои предприимчивые люди, которые на фоне столичной знати с их техническими и управленческими кадрами, научились умело ориентироваться в водовороте деловой жизни того времени. Так что, «суземский» мужик и тогда, и сейчас был не лыком шит, вот так-то!

Но поступательное экономическое развитие нашей округи, как и всей страны, было прервано начавшейся Первой мировой войной (1914-1918), которая, как и мечтал вождь мирового пролетариата Ленин В.И., переросла в революционные события 1917 года, а потом и в гражданскую войну. Всё это принесло неисчислимые бедствия всему народу, всей стране. В нашем лесостепном Суземье, расположенном вдоль железной дороги, слава Богу, не было особых потрясений ни в революционные дни, ни во время событий гражданской войны (1918-1920). Со времён прихода большевиков к власти в октябре 1917 года другой власти наша округа не видела. Большевики во главе с Лениным В.И. сумели сохранить власть, в том числе, благодаря и контролю над железными дорогами, которые связывали новую-старую столицу Москву с остальными территориями необъятной страны. Не было у нас и той разрухи, которая царила во многих местах бывшей империи. Все названные наши «суземские» предприятия исправно работали весь 1917 год, но революционный романтизм и суровая действительность соединились в одно целое. С началом гражданской войны собственность бывших представителей привилегированных сословий – дворян, помещиков, купцов и прочих «буржуев» была национализирована. Государству стали принадлежать и перечисленные нами лесопильные заводы. Так и в наших местах наступил объявленный большевиками «военный коммунизм». В это же время по решению советского правительства была образована Брянская губерния, существовавшая с 1920 по 1929 годы, ещё раньше была образована Суземская волость в составе Севского уезда, которая станет основой нашего будущего района. Как работали в это время «суземские» лесопилки остаётся только гадать. Скорее всего, работа шла по сиюминутным приказам уездных и губернских властей. Все эти распоряжения власти были только реакцией на всеобщую разруху, голод и холод в городах. Никакого экономического планирования и долгосрочной перспективы просто не могло быть. Страна и весь народ еле выживали, постепенно выкарабкиваясь из сурового лихолетья гражданской войны. В деревне была продразвёрстка (по существу, конфискация продовольствия) в условиях всеобщего голода. В городах и посёлках были обязательные повинности для всего взрослого населения: трудовая, гужевая – обеспечение транс портом (лошадь с телегой или санями), уборка и расчистка ж.д. путей от снега, повинность по заготовке дров для мёрзнущих в холоде городов страны и т.д. Так или иначе, по распоряжению властей в реализации обязательных трудовых повинностей и других видов бесплатных работ были задействованы и наши оставшиеся лесопилки и пилорамы.

Вскоре советское правительство осознало, что на рельсах «военного коммунизма» далеко не уедешь, и в стране была объявлена новая экономическая политика – НЭП. Среди мероприятий НЭПа была и денационализация, то есть возвращение части национализированной собственности бывшим владельцам для возрождения работы экономики и преодоления разрухи. Речь шла, конечно, о тех мелких и средних по размеру предприятиях, работа которых никак не могла угрожать существованию новой власти. В стране и у нас в Суземье появились «нэпманы» - особая социальная группа, как правило, из бывших «буржуев», которым возвратили их торгово-промышленную собственность и вновь разрешили заниматься предпринимательством (прав да, под неусыпным контолем советской власти).

Вот, читатель, перед тобой - интересная и ценная для нас информация Брянского губернского статистического бюро. На 1 июля 1924 года в Суземской волости Севского уезда работали 6 (!) лесопильных заводов, каждый под своим номером. Эти данные взяты из «Краткого статистического справочника Брянской губернии. 1924. Брянск», сс.147-149.

1.Кокоревский лесопильный завод №41. Местонахождение: Суземская волость, село Кокоревка. Ближайшее почтовое отделение и ж.д. станция: Холмечи М-К-В ж.д. Владелец: Правление Московско-Киевско-Воронежской ж.д., эксплуатирует сам владелец. Форма собственности: государственная. Число рабочих: 82.

2.Радутинский лесопильный завод № 22. Местонахождение: Суземская волость, разъезд Кокоревка. Ближайшее почтовое отделение и ж.д. станция: Холмечи М-К-В ж.д. Владелец: Брянский губернский отдел местного хозяйства. Сейчас в аренде гражданина Боголюбского М.С., эксплуатирует частная артель. Число рабочих: 39.

3.Разгарский лесопильный завод № 31. Местонахождение: Суземская волость, дер. Разгары. Ближайшее почтовое отделение и ж.д. станция: Холмечи М-К-В ж.д. Владелец: Севский уездный исполком. Не действует, охраняется владельцем. Форма собственности: государственная.

4. Суземский лесопильный завод № 10. Местонахождение: Суземская волость, п. Суземка. Ближайшее почтовое отделение и ж.д. станция: Суземка М-К-В ж.д. Владелец: Правление М-К-В ж.д., эксплуатирует сам владелец. Форма собственности: государственная. Число рабочих: 36.

5. Суземский лесопильный завод гражданина Толокина. Местонахождение: Суземская волость, п. Суземка. Ближайшее почтовое отделение и ж.д. станция: Суземка М-К-В ж.д. Владеет и эксплуатирует гр. Толокин И.И.

6. Теребушенский лесопильный завод № 32. Местонахождение: Суземская волость, деревня Теребушка. Ближайшее почтовое отделение и ж.д. станция: Холмечи М-К-В ж.д. Владелец: Владелец: Брянский губернский отдел местного хозяйства, в аренде Промвоенхоза. Форма собственности: государственная. Число рабочих: 24.

Как видим, лесопилки в нашем Суземье исправно работали и в 1920-е и в 1930-е годы. Правда, в конце 1920- х годов политика НЭПа в стране была свёрнута, и все лесопильные заводы, которые ещё были в разрешённой властями частной собственности, вновь стали государственными. С частной собственностью в СССР было покончено. Лесопильные заводы в советское время стали частью местных леспромхозов. Именно в советский период нашей истории лесопильное производство и первичная деревообработка на территории нашего Суземского района пережило свой рассвет... и «кануло в лету» в новой пореформенной России. Случилось это совсем недавно, лет десять тому назад. Но это тема совсем другого очерка…