Год от года все дальше трагические дни 1986-го. Но на клинцовской земле их не забудут никогда - слишком много бед принес нам Черно­быль. И еще потому, что в городе и районе живет немало участников ликвидации последствий Чернобыльской аварии. Один из них – Михаил Васильевич Черненок.

В то время работал он на заводе им. Щорса заместителем начальника автокранового цеха: Только пришел со смены 11 июля, как принесли повестку из военко­мата: срочно явиться к 19.00.

Во время службы в армии Михаил Черненок был командиром автомобильного взвода, демобилизовался в звании старшего лейтенан­та. Отложив все домашние дела, он направился, в воен­комат. Здесь предложили пройти медкомиссию - она в полном составе была на месте. Затем сказали, что он призывается на военные сборы. Куда и на какой срок - не сказали. Дали два часа, чтобы собрать необходимое, и уже в 22.30 восемь чело­век из Клинцов направились в Новозыбков, на базу лаге­ря БИТМА, где студенты про­ходили двухмесячные сборы для получения офицерского звания.

По дороге в Новозыбков строили предположения: куда их направят в дальнейшем? И сошлись во мнении, что, ско­рее всего, в Чернобыль. Но в Новозыбкове представитель военкомата не нашел руко­водство данного лагеря и при­нял решение везти клинчан обратно. Вернулись в город уже под утро. Военком дал со­провождавшему офицеру взбучку за нерасторопность и приказал немедленно опять ехать в Новозыбков, там уже ждут пополнение.

В Новозыбкове им сказали, что направляют на шесть ме­сяцев в Чернобыль. Началось формирование батальона из призванных из Брянской, Ка­лужской, Орловской и Тульской областей Батальон сформиро­вался в течении пяти дней.

В состав его входило три роты - автомобильная и две инженерной техники. Одновременно формировался командный штат батальона. 17 июня началась загрузка техники на платформы, и 18 июня прибыли на станцию разгрузки, затем своим ходом батальон направился на место постоянной дислокации в район села Корогод, которое расположено в Киевской области, в 25 километрах от взорвавшегося реактора. На обустройство городка отвели двое суток, а затем начались работы. М.В. Черненка назначили командн­ом взвода, в котором было 10 автомашин и 21 водитель. Работа велась в две смены, начиная с 6 часов утра. Задача была такова: вести обвалку притоков Припяти, сначала засыпались камни, затем - щебенка, а сверху доставленный из Армении туф, чтобы вода, пропущен­ная через такой фильтр, по­ступала в Припять очищен­ной. Камень, щебень и туф сначала доставлялись на берега реки Припять в Чер­нобыле, а затем автомаши­ны взвода Черненка разво­зили их для обвалки при­токов.

Нагрузка и на водителей, и на технику, вспоминает Михаил Васильевич, была колоссальная. За две рабо­чие смены мы наезжали бо­лее тысячи километров. А за три месяца работы (за такой срок было выполнено запла­нированное на шесть меся­цев задание) пробег машин составил более ста тысяч километров.

Ликвидация последствий катастрофы на Чернобыль­ской АЭС требовала неви­данной мобилизации сил и средств, поэтому трудились порой до изнурения, не ду­мая о том, сколько накопле­но радиации. У каждого работающего в зоне было по два дозиметра: один - нако­пительный, а второй - для замера радиации. Их пери­одически сдавали дозимет­ристам на проверку. Но пос­ле таких проверок им гово­рили, что все в порядке, до максимального накопления еще далеко. Гамма-фон на территории, где располагал­ся батальон, был более 25 миллирентгенов, а там, где велась обвалка, - более 100. А когда работали вбли­зи атомной станции, страш­но болела голова, вспомина­ет Михаил Васильевич.

Когда обвалка берегов Припяти стала подходить к завершению, ребят, которые не были задействованы в ней - поваров, хозяйствен­ников - начали привлекать к другой работе. Задача зак­лючалась в следующем: не­обходимо было подняться на крышу третьего энерго­блока, взять один из облом­ков (перед этим показывали по камерам видеонаблюде­ния, какой именно) и сбро­сить в указанное место. На данную операцию отводи­лась одна минута, и выпол­няли ее по два человека. Командовал этими работа­ми генерал. Одна из групп сделала все, но при спуске не нашла ту шахту, по кото­рой следует спускаться, и вместо одной минуты, затра­тила три.

За эти три минуты ребя­та набрали более 40 рентген, и их сразу отправи­ли в Москву на лечение. Ка­кова дальнейшая судьба его товарищей, Михаил Василь­евич не знает.

По окончании работ, а было это в октябре, им вы­дали документы на выплату зарплаты по месту работы. Финансисты определили, что за столько-то дней необхо­дима оплата в пятикратном размере, за столько-то - в четырехкратном, трехкрат­ном и так далее. Михаил Васильевич за 100 суток на­хождения в тридцатикило­метровой зоне получил бо­лее тысячи рублей и пять дней дополнительного от­пуска. Во столько были оце­нены его здоровье и труд. По завершении командировки Черненку сказали, что нако­пил он 20,2 рентгена, а пре­дельно допустимая доза -25. Так что на здоровье это не отразиться.

Хотелось бы в это верить, но реальность - упрямая вещь. Многих его товарищей уже нет в живых, остальных преследуют многочислен­ные болезни. Чернобыль­ская командировка не про­шла бесследно, и это все хо­рошо понимают.

Сегодня Михаил Василь­евич работает инженером в МУП «Коммунальщик», и, глядя на этого скромного че­ловека, не догадаешься, что это он и такие же бесстраш­ные люди, спасли мир от ра­диационной катастрофы.

В. Окушко