ООО «ДОЦ»: проблемы производства

Бабичева З. ООО "ДОЦ": проблемы производства // Брянский рабочий.- 2005.- 3 июня.- С. 6-7
Проблема несанкционированной свалки отходов местной деревообработки в п. Большое Полпино (Брянск)
-- Управление отходами на территории области


В № 76-78 от 20 марта в материале "Кругляк" мы рассказывали о проблемах, которые создавала для населения п. Большое Полпино несанкционированная свалка отходов местной деревообработки. После рассмотрения ситуации на заседании комитета по экологии областной Думы свалка эта площадью до пяти гектаров была ликвидирована за трое суток силами местного ДОЦа, имеющего к проблеме отношение. Директор этого предприятия Яков Такваров согласился стать участником нашего разговора.

Ценой проб и ошибок

Якову Такварову 44 года. В 1983 году он окончил военное училище. Двенадцать лет служил в армии, затем уволился. Женат, имеет четверых детей, живет в Брянске. Специального образования в рамках нынешней своей деятельности не имеет. По собственному признанию, опыт приобретал методом проб и ошибок.

Рабский труд он считает самым неблагодарным и неэффективным. Оттого и полагает, что счастье на нем вряд ли можно построить. И потому принцип любого руководства, на его взгляд, должен сводиться к следующему: сам зарабатываешь - дай заработать людям, которые трудятся рядом и вместе с тобой создают совокупный продукт. То есть на производстве должна действовать команда людей, заинтересованных в конкретном деле и нуждающихся друг в друге.

От пятнадцати до пятисот

ДОЦ в Большом Полпине существует десять лет. В 2000 году здесь работало пятнадцать человек. Сейчас - около пятисот. При том, что в самом поселке проживает порядка 5500 тысяч человек. В настоящее время завод производит весь комплекс услуг, начиная от заготовки и кончая глубокой переработкой леса. Производится при этом пиломатериал, половая рейка, паркет, мебельный щит, оконный брус. Средний заработок рабочих - около шести-семи тысяч рублей. Высококвалифицированные специалисты получают от 12 тысяч и выше. Дипломированных специалистов поставляют этому предприятию Брянская государственная инженерно-технологическая академия и технический университет.

Оснащено предприятие современным итальянским и немецким оборудованием. Сердце производства - сушильное хозяйство, которое имеет восемь камер с компьютерной системой сушки древесины, что обеспечивает качество конечного продукта. Общий объем загрузки сушильных камер - порядка семисот кубометров пиломатериала. Общий объем производства за последние пять лет здесь вырос в тридцать раз.

Долгосрочные договоры аренды предприятие заключило с Брасовским, Жуковским, Злынковским, Клюковенским лесхозами. С пятью лесничествами области заключены договоры аренды. Последний, по выигранному конкурсу, - с Крупецким лесничеством Брасовского лесхоза. Согласно ему на здешних делянках ДОЦ не только рубит зрелую древесину, но и занимается лесовосстановительной и пожарозащитной работой. Только по Крупецкому лесничеству, утверждает Яков Такваров, невыборка лесного фонда, по официальным данным, в 2004 году составила порядка 95 процентов, в то время как по области в целом - около 30-40. То есть резервы деятельности у брянских деревообработчиков более чем достаточные.

Таким образом, девяносто процентов всей продукции ДОЦа идет сегодня на экспорт - в Литву, Германию, Италию. Готовятся варианты сотрудничества с французами. В этом году здесь начали работать также на внутренний рынок: полпинским мебельным щитом комплектуется Дубровская мебельная фабрика.

- Что касается леса вообще, - говорит Яков Такваров, - то это проблема, которую не поднимают и не решают как в стране, так и в области. Причина в том, что в течении последних двух десятилетий вся деревообрабатывающая отрасль в области была уничтожена. Когда-то же здесь действовало около десятка мощных лесокомбинатов: в Рамасухе, Дятькове, Журиничах, Навле, Суземке... Где они? Где люди, которые там работали? Как говорят теперь, разбежались кто куда. В результате целые лесные поселки полностью деградировали. Тем не менее, - продолжает директор, - на местах возникают другие предприятия, поскольку лесной продукт востребован, хотя труд в лесу - очень тяжелый.

- Сотрудничество со Злынковским лесхозом, как оказалось, прибавило вам головной боли. Как оцениваете ситуацию?

- По-государственному - так как этот лес тоже нуждается в промышленной вырубке и переработке. Никто этого не запрещал, скорее напротив. Местные специалисты, простите, тоже кушать хотят. На территории же юго-западных районов Брянщины лес не рубили ровно столько лет, сколько существует чернобыльская проблема. Однако и там лесосеки имеют свои, равно как высокие, так и не очень, уровни загрязнения, что отражено в соответствующих картах не только леса вообще, но и лесных кварталов. Так что Злынковский лесхоз продает нам лес паспортизированный, скажем так, с учетом этих данных. Другой момент: ошибок в процессе работы бывает достаточно у всех, кто работает. Чтобы их не было в рамках проблемы поступления так называемой "грязной" древесины, мы заказываем радиологический сертификат, который составляется путем проведения дополнительного радиологического анализа. Только потом лесоматериал уходит на предприятие и затем - в переработку.

Сберегающие технологии

Эту проблему директор считает одной из первостепенных в деревообработке, полагая, что в России она пока не так актуальна, как в странах Запада, поскольку Россия достаточно богата природными ресурсами.

- Тем не менее, - говорит Яков Такваров, - мы не должны считать, что после нас хоть потоп. Ведь, кроме леса, все остальное - это невосполнимый ресурс. На сегодня предприятия нашей отрасли, потребляющие достаточно много тепловой энергии, полностью самодостаточны, так как имеют на вооружении котельные, работающие на отходах деревопереработки. Более того, в ближайшее время мы намерены свой завод полностью перевести на систему отопления отходами древесины. Увеличиваем в этой связи сушильное хозяйство и ставим дополнительный котел мощностью пять мегаватт. Сейчас он изготавливается в Италии. Контракт на его поставку подписан. Произведена частичная оплата.

Если к такому вопросу подходить с точки зрения государственной, то теперь уже, считает Яков Токваров, нужно искать альтернативу нефти и газу, которую в большей мере могут обеспечить лес и отходы леса.

- Что касается поселков, окруженных предприятиями деревообработки, могут ли они уже сейчас идти по пути такого сбережения?

- Нужно просто сесть всем, кто в таком сбережении заинтересован, вооружиться калькулятором и посчитать, что во что обходится сейчас и может обойтись при ином подходе к делу.

- Возвращение "к сохе"?

- Возможно, и да, если очеловеченная "соха" в конкретном месте и при конкретных условиях экономически более выигрышна. Ни для кого не секрет, что очень скоро мы вынуждены будем перейти на мировые цены, в том числе и по газу и другим нефтепродуктам. А это значит, на мой взгляд, что теперь уже следует думать о новых технологиях, которые дадут нам экономию путем использования того, что лежит под ногами. Сейчас у нас переизбыток деревоотходов.

Это и создало недавний конфликт, связанный с организацией несанкционированной свалки в Большом Полпине. Однако мы не только использовали свалку, но и думали, что делать дальше. Уверен, - продолжил Яков Такваров, - когда у нас заработает третий котел, деревоотходы мне придется докупать. Возможно, пришлось бы их добирать и с ныне ликвидированной свалки, о которой так много говорили...

Про щуку, карася и ганновер

- Если честно, сколько лет копилась эта свалка и за какое время вам удалось ее ликвидировать?

- Копилась порядка четырех лет. Ликвидировали в три дня.

- Что мешало это сделать раньше?

- Видите ли, пока гром не грянет... Как думаете, почему в озере крупный карась водится? Отвечаю: чтобы щука не дремала. Чуть покусала, чуть погоняла... Применительно к нашей истории - вполне адекватная реакция госорганов на нарушение, которое мне оставалось только признать. Если к тому же проблема будет решаться доброжелательно, без наездов, злобы и одностороннего взгляда на вещи, то я двумя руками за конструктивный диалог.

- В недавнем интервью глава поселка высказал предположение на тот счет, что ликвидация свалки проблемы не решит. Местные деревообработчики так или иначе, но вынуждены будут отходы прятать. Вы будете это делать?

- Намерен решать вопрос цивилизованно. Буду официально обращаться в администрацию с просьбой выделить отдельный участок, куда наше предприятие будет свозить только деревоотходы, и ничего больше, которые по мере накопления будут сжигаться.

- А до появления "щуки" вам такой участок не давали или вы его не просили?

- Я плавал, я был карасем... Но коснусь другой глобальной темы: любой станочник, который работает даже на таком среднем производстве, как у нас, стоит колоссальных денег. В этом году я в очередной раз был на выставке в Ганновере. Это огромный выставочный комплекс, который поражает качеством, технологичностью. Нашей современной технологичной продукции там практически нет. Между тем экономика любого государства сориентирована на экспорт. У нас же таможенные налоговые сборы действуют сегодня таким образом, что с меньшими издержками способствуют провозу за рубеж прежде всего сырого, непереработанного леса.

К примеру, ставка таможенных сборов на пиломатериалы составляет три процента. На мебельный щит - готовый технологичный продукт, который нужно распилить, высушить, отстрогать, склеить, - десять. Причем эти ставки устанавливает не заинтересованная в сырье заграница, а наше родное государство. Так вот, с учетом высокой цены того же специалиста-станочника, дорогой перевозки готовой продукции за рубеж мы вынуждены торговать в основном круглым лесом. Проще говоря, нынешняя политика пошлин стимулирует продажу за рубеж сырья. Мне не ясно, кому это выгодно. Почему эта очевидная проблема, которая на виду, не находит здравого, экономически выгодного для России подхода со стороны той же Думы, большой и малых. Я понимаю, разбираться нужно и с мелочами в том числе, но кто будет думать о глобальном и будет ли вообще кто-то об этот думать? Вот в чем, на мой взгляд, состоит главный вопрос для отечественных деревообработчиков и нашей экономики в целом.

- Что бы еще хотели сказать... для народа?

- Специалисты нужны: технологи, мастера и не только. Причем квалифицированные.

- Есть проблема с квалификацией?

- К сожалению, даже дипломированные специалисты зачастую не дают в этом смысле гарантий. У нашего предприятия есть претензии к Брянской инженерно-технологической академии, где готовят в том числе деревообработчиков. Доводить до полной профессиональной кондиции нам приходится их после академического обучения еще примерно года три как минимум. В этой связи у нас даже состоялась встреча с профессурой.

- И к каким выводам пришли?

- Что система образования отстает от темпов развития технологий, оборудования. Это наша общая беда. И потому на своем производстве мы организуем практику для студентов академии, будущих деревообработчиков. Впрочем, все имеет свои приятные исключения. Я имею в виду Дмитрия Бойко, начальника одного из наших цехов, окончившего инженерно-технологическую академию с красным дипломом. Сейчас он входит в наш золотой фонд специалистов. Кроме всего, это еще и очень порядочный человек.

- Как думаете, специалисты-экологи нужны сегодня производству? Дело в том, что та же Брянская государственная инженерно-технологическая академия намеревается уже в этом году сократить инженерно-экологический факультет до минимума, ориентируясь в дальнейшем на возможную его ликвидацию.

- Думаю что, такие специалисты необходимы в масштабе крупных предприятий. Таких, к примеру, как "Портландцемент". По совместительству они могли бы работать на средних и малых производствах. Однако многое в этом вопросе зависит от того, насколько они будут подготовлены, информированы и подкованы в вопросах законодательства, чтобы помочь предприятиям уходить от таких неприятностей, каких не смогли избежать мы в истории с той же свалкой.

В завершение нашего разговора Яков Тарасович поднял другую тему - сотрудничества с лесхозами, но уже в контексте взаимоотношений и качества ведения лесного хозяйства. И хотя практически все их руководители ему симпатичны, лавры первенства он отдал заслуженному лесоводу, директору Брасовского лесхоза Николаю Николаевичу Щербакову и Жуковского - Михаилу Васильевичу Сидорову. В целом же каждого из пяти директоров, с которыми работает в тесном контакте, считает специалистами грамотными, преданными делу, знающими и любящими лес "до безумия", энтузиастами. Не будучи любителем громких фраз, он назвал их "солью и КРОВЬЮ" брянского леса.

Новый кодекс. Как он вам?

- На подходе в России принятие нового лесного кодекса. Как думаете, что он может вам дать и что отнять?

- По этому кодексу лесные угодья России будут передаваться в долгосрочную аренду сроком до 99 лет. Решение такое, на мой взгляд, правильное. Но... боюсь, что и тут у нас все может получиться по-русски с формулировкой Черномырдина: "Хотели как лучше, а получилось как всегда". Любое хорошее дело в безобразном исполнении, как известно, перечеркивает все и дает обратный результат.

- Что станет с лесхозами?

- Они перестанут исполнять нынешние свои функции. Произойдет автоматическое их разделение, сокращение рабочих мест. Все это нужно осмыслить и спрогнозировать заранее. Для нас принятие нового кодекса - дополнительная нагрузка, однако в любом случае я должен оставаться цивилизованным игроком на данном рынке. При том что такие функции лесхозов, как уход за культурами, посадка, противопожарные мероприятия, автоматически перейдут к арендаторам: Прием на себя этих функций потребует дополнительных расходов, трудозатрат. К этому мы готовы. Что же касается в целом перспектив поднятия нового кодекса, то главное, на мой взгляд, после того, как он будет принят, - это не жадничать, а брать в руки ложку по размеру рта.

Зоя Бабичева