Самый известный театральный критик Беларуси Татьяна Орлова – о пьяных на сцене, Александре Вампилове и солигорских шахтах.

Если соберетесь спросить у людей искусства о том, какая у них любимая книга, будьте готовы услышать один из двух вариантов ответа. Обычно они называют или Библию, или «Мастера и Маргариту». Так говорила нам, студентам журфака БГУ, преподаватель Татьяна Орлова. Иногда я проверяю это утверждение. И еще ни разу не услышала иного ответа.

- Не бойтесь своего мнения, даже если оно резко расходится с более авторитетным. Скажите «плохо», если видите, что плохо. И смело похвалите там, где хорошо. И поверьте, наступит день, когда кто-то купит газету, чтобы узнать ваше мнение, потому что именно оно будет для него важным, - убеждала она с высоты своего критического опыта.

Сама Татьяна Дмитриевна так и делала. Сегодня ее неизменно приглашают в жюри самых престижных театральных фестивалей, к ее мнению прислушиваются самые именитые режиссеры. Поэтому, узнав о том, что она приедет оценивать и конкурсные работы «Славянских театральных встреч» – международного фестиваля, который недавно завершился в Гомеле, обрадовалась возможности взять у нее эксклюзивное интервью.

Обычно ее принято представлять так: театральный критик, доктор филологических наук, профессор. Но мне хочется по-другому: настоящая личность – Татьяна Орлова.

Что режиссеру хорошо, и что театру плохо

- Татьяна Дмитриевна, поделитесь, пожалуйста, впечатлениями о «Славянских театральных встречах».

- Гомель всегда очень гостеприимно принимает, щедро, здесь заботятся о каждом коллективе и о каждом участнике, и, наверное, нигде больше мы не видим такого истинно славянского радушия. Из-за этого мы все хотим сюда ехать.

Театральных форумов сейчас в Беларуси проходит очень много, и, начиная с осени, критики буквально переезжают с одного фестиваля на другой. На мой взгляд, у каждого должна быть своя концепция. Вот у гомельского фестиваля она всегда была очень четкой – это славянские театральные встречи, которые основываются на искусстве Беларуси, России и Украины. Если конкретнее – трех театров, которые явились учредителями «Встреч»: гомельского, брянского и черниговского. И, конечно, очень хотелось бы, чтобы славянское братство трех народов всегда было главной идеей фестиваля. Понятно, что все хотят быть международными, и для того чтобы театральный форум стал таковым, его организаторы, кроме белорусских, украинских и российских артистов, приглашают другие коллективы. Но ведь в мире очень много спектаклей и здесь всегда есть элемент случайности. И мне на нынешних «Встречах», например, не хватило более полной картины украинского театра, который представлен только одним коллективом. Это же касается и белорусского театра, представленного не лучшими работами. А что касается российского, здесь были интересные спектакли, но подбор их мне видится случайным. И мне кажется, афиша этого фестиваля не слишком удачно сформирована.

- Что вы имеете в виду?

- Жюри оказалось в сложном положении, потому что очень трудно объединить, скажем, кукольные спектакли и спектакли большой формы, которые шли здесь. Они не равноценны, хотя кукольные постановки хорошие, например, гродненские «Тутэйшыя» – блестящий спектакль.

- А как вам постановка «Ревизора» (именно этот спектакль вызвал самые жаркие споры членов жюри и самые противоречивые оценки зрителей – прим. авт.)?

- Должна сказать, что это не мой театр, не мой спектакль. Я всегда боюсь всякого насилия над классикой, мне в принципе это не очень мило. А в постановке Смоленского драмтеатра и вовсе присутствовали вещи, которые меня возмущали. Впрочем, все эти вольности были бы оправданными, если бы в афише стояло: авторский спектакль Анатолия Ледуховского по мотивам пьесы Гоголя «Ревизор». Кстати, должна признать, что режиссура этого спектакля – одна из самых сильных на фестивале.

- Как вы считаете, нуждается ли хороший режиссер в интерпретаторе?

- Режиссер нуждается в хорошем критике! А в хорошем интерпретаторе – режиссере – нуждается драматург…

- Понятно, к насилию над классикой вы относитесь негативно. А как вы относитесь к тому, что сейчас редко какой спектакль обходится без пьяных персонажей на сцене и без пошлых шуток с недвусмысленными намеками, которых в оригинале не было и близко?

- Конечно, отрицательно! Потому что это – игра на успех у большинства, заманивание зрителя любой ценой. Ясно, что и пьяные персонажи, и пошлые шутки появляются в спектаклях для того, чтобы вызвать смех и аплодисменты. Но этого так много в нашей жизни, что театр должен отстраняться и не потакать вкусам большинства, а воспитывать их.

Однажды в Гомеле

- Татьяна Дмитриевна, правда ли, что когда-то под вашим руководством проходил практику Александр Вампилов (известнейший драматург, автор пьес «Утиная охота», «Прошлым летом в Чулимске», «Старший сын» – прим. авт.)?

- Совершенная правда. Он еще не начинал писать пьесы, а был журналистом молодежной газеты у себя в Иркутске, а я заведовала отделом культуры в «Знамени юности». А наша газета в те времена – это начало 60-х – была очень известной в Советском Союзе. Вампилову захотелось с Севера поехать на время в другой край, и он попросился в Минск. Естественно, в отдел культуры. Никто не знал, что это за человек – к нам приезжали многие, но он сразу обратил на себя внимание: необычная бурятская внешность, сияющее лицо, любопытные глаза. Видно, что неординарная личность. И так получилось, что нам дали одно задание в Гомель – что-то, связанное с Домами культуры, и мы вместе поехали, поскольку он Беларуси не знал, а меня куратором его назначили. Очень хорошо помню, как мы ходили по Гомелю, я ему устроила экскурсию. Вампилова страстно интересовал наш парк, он очень увлекался всякой растительностью, а деревья здесь такие, которых нет в Сибири. Саша даже собрал своеобразный гербарий, листиков много набрал. Помню, просил показать ему ясень. А еще был очень впечатлен, увидев плавающих лебедей. Кстати, есть у него такая пьеса – «Дом окнами в поле». Ее сюжет родился как раз в Гомеле.

- А было ли в журналистских материалах Вампилова что-то, по чему вы могли бы судить: это будет известный писатель, драматург?

- Бесспорно, потому что он выделялся сразу всем. Но вот еще что скажу: наше знакомство продолжилось потом. Когда Вампилов начал писать пьесы, я уже училась в аспирантуре института искусствоведения и часто ездила в Москву. У Вампилова был очень тяжелый период, когда в Москве его не признавали. Последний раз я встретилась с Сашей, когда его уже не стало. Пару лет назад была в Иркутске и прошлась по вампиловским местам, видела место его гибели и памятник ему, который стоит в центре города. Конечно, этот замечательный мальчик даже не мог предположить, что станет такой знаковой фигурой у себя на родине, потому что жизнь его короткая, яркая и, можно сказать, невеселая. А слава пришла к нему после смерти, но так у многих бывает.

- Вы наверняка за многими студентами наблюдаете, думаете, глядя на кого-то со своего преподавательского места: вот из этого будет толк. Часто ли такие ваши внутренние предположения сбываются?

- Не беру на себя такую ответственность сказать, что вот я увидела талант и он потом сбылся. Но заметила определенную закономерность: очень яркие фигуры городских студентов часто потом меркнут. А ребятишки, которые приезжают из провинции или даже из деревни, они очень робкие поначалу, несмелые, но вгрызаются в свое дело и потом очень ярко себя проявляют. Например, горжусь своим учеником Николаем Ефимовичем, который работает заместителем редактора «Комсомольской правды» в Москве. Над мальчиком из Ганцевичского района посмеивались во время учебы: он многого не умел, но мы с ним сдружились.

Вообще, я люблю людей нестандартных, с нестандартным мышлением, даже если они меня в бешенство приводят своими взглядами и точками зрения. Всегда стараюсь разгадать их, потому что мне интересно узнать: то ли это какие-то амбиции, которые со временем пройдут, то ли у человека действительно бурлит внутри. И надо сказать, что у меня всегда складываются хорошие отношения с трудными студентами. Чувствую, что им нужна помощь и поддержка в те моменты, когда они в растерянности.

Играющий тренер

- Говорят, вы первой из журналистов побывали в солигорских шахтах…

- Было дело. Шахты тогда еще только строились. Получила журналистское задание: написать о шахтерах. А они, увидев меня впервые, были в шоке и показывали на меня пальцем: «Девушка в шахте!». Я тогда девчоночка была совсем. До сих пор у меня дома хранится красный калийный камень из солигорской шахты – очень красивый.

- Неплохо для журналиста, работавшего в отделе культуры.

- А я тогда обо всем писала, даже о кукурузе. Кстати, мне еще довелось прокатиться на первом тепловозе из Гомеля в Калинковичи. Нужно было написать об этом тепловозе и машинисте, и я с ним смену проехала…

- Ваш журналистско-критический стаж уже перешагнул полувековую отметку…

- Я пришла работать в «Знамя юности» в тысяча девятьсот – боюсь даже сказать – пятьдесят восьмом году. Мой журналистский стаж не прерывался никогда. Я играющий тренер: уже пять или шесть лет занимаю на факультете первое место по количеству публикаций среди преподавателей. И то, не считая газетных материалов, только научные статьи, журнальные… Я же объединяю две профессии: театральную критику и журналистику. И, признаюсь, благодаря моему любопытству мне никогда не бывает в них скучно.