Произнося слово «лик­видатор», мы вспомина­ем героев, которые це­ной собственной жизни старались остановить радиоактивное излуче­ние и выброс в атмосфе­ру зараженного радио­нуклидами дыма на тре­тьем реакторе Черно­быльской АЭС. Но ликви­даторы работали не только в адском котле Припяти, но и на всей за­раженной территории, еще месяцы спустя пос­ле катастрофы борясь с радиацией.

Среди них и Николай Лещинский. Родом Нико­лай Григорьевич из Белорус­сии, там же, в Белорусской сельскохозяйственной ака­демии, получил образова­ние, связавшее его на всю жизнь с мелиорацией. А вот военная специальность, ко­торую он получил во время срочной службы, была мас­тер по ремонту и градуиров­ке дозиметрических прибо­ров. Молодой человек -научился обращаться с дозимет­ром, работал с радиоактив­ным изотопом кобальт-60, что и предопределило его бу­дущее участие в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС.

Апрель 1986 года Лещинский встретил уже в Клинцах: сюда он был переведен еще в 1974 году из Гомеля, рабо­тал на предприятиях, прово­дивших мелиоративные ра­боты. К тому времени он же­нился, подрастали дочери. Поначалу о катастрофе было известно очень мало, но ког­да военкоматы стали активно призывать резервистов для устранения последствий аварий, Николай Григорье­вич понял: рано или поздно это ожидает и его (тем более что на тот момент он уже имел воинское звание лей­тенанта запаса).

16 августа он получил по­вестку и явился в военкомат. Поначалу резервистов разме­стили на территории Клинцовской воинской части, где и была сформирована рота, задачей которой стали дезактивационные мероприятия на юго-западе Брянской об­ласти. В штате роты, укомп­лектованной фактически по режиму военного времени, числилось 93 рядовых, сержантов и офицеров, 14 машин АРС, осуществлявших дезактивационные работы (они напо­минали пожарные машины). 18 августа роту перебро­сили в район Заборья (Крас­ногорский район), приписав к воинской части № 22189, а уже на следующий день она приступила к работам. В ос­новном, первоначально они заключались в том, чтобы с помощью АРС, в резервуары которых заливалась вода с растворенным в ней порош­ком, очищать от радиоактив­ной пыли крыши и стены строений в населенных пун­ктах, особенно пострадав­ших в ходе аварии. В первую очередь дезактивация проходила в школах, садиках, затем - в медицинских учреждениях, домах культу­ры, магазинах, в жилых до­мах. Никаких специальных средств защиты для ликви­даторов не предусматрива­лось: только обычная фор­ма армейского образца, бытовые условия, как вспоминает Н.Г. Лещинский, были нор­мальными: жили они в только что построенных домиках, после рабочего дня ликвида­торов ждал душ или баня, не­плохо кормили, в воскресенье разрешалось съездить в увольнительную. Рота прово­дила дезактивацию наиболее пострадавших районов в зоне дислокации: Клинцовского, Гордеевского и Красногорско­го. Николай Григорьевич вспо­минает, что в самом городе Клинцы они работали мало, больше в Рожнах, Ольховке, Ущерлье, Овсеенковом хуторе, населенных пунктах Красно­горского района. Параллель­но с ними работала и вторая рота, базировавшаяся в Новозыбкове, - засыпала пропи­танный радионуклидами ас­фальт чистым песком и совме­стно с дорожными службами укладывала сверху новый слой дорожного покрытия.

Лещинский являлся ко­мандиром взвода радиацион­ной разведки. Непосредствен­ными обязанностями взвода был контроль уровня радиа­ции в населенных пунктах, а сам Николай вместе с сержан­том Владимиром Леоненко совершал ежедневный облет 35 наиболее пострадавших от радиации населенных пунктов региона. Делали замеры ра­диации, которые постоянно передавались в штаб граждан­ской обороны области и далее, в штаб Московского военного округа. Сейчас Николай Гри­горьевич уже не может вспом­нить конкретные цифры, кото­рые показывал тогда дози­метр (что и неудивительно -ежедневно проводились де­сятки замеров), но замеча­ет, что превышение нормы ра­диационного фона на всей подконтрольной территории было весьма серьезным. Надо отметить, что дезактивационные мероприятия имели эффект: после них «фонило» уже меньше, хотя до нормы было все равно далеко.

Первоначально ликвидато­ров призывали на полтора ме­сяца, и 15 октября они долж­ны были встретить дома. Но пришло новое распоряжение: продлить работу до 31 октяб­ря и провести дезактивацию животноводческих помеще­ний. После того, как в ближай­шей округе работы были за­вершены, роту перебросили в Новозыбков: дезактивации ждали Новозыбковский, Злынковский, Климовский районы.

Костяк роты составляли клинчане, хотя были люди и из Брянска, Суража, других районов области. Они до сих пор поддерживают друг с дру­гом связь, встречаются. К со­жалению, сейчас практичес­ки все из них имеют серьез­ные проблемы со здоровьем, большинство - Инвалиды, а восемь мужчин в 40 - 45 лет уже покинули наш мир. Дает о себе знать полученная в 1986 году доза облучения и самому Николаю Григорьеви­чу. В 1997 году он уже должен был по рекомендации врачей получить группу инвалиднос­ти, но не получил. С того вре­мени, по словам Николая Григорьевича, он «плюнул» на все и старается работать, по мере возможности, не об­ращая внимания на болячки. И сейчас активно трудится в должности главного инжене­ра Клинцовского ПМК-45.

Заплатить за те 76 суток работы ликвидаторам при­шлось многим. Но до сих пор Н.Г. Лещинский уверен, что работа его роты спасла здо­ровье многим жителям на­шего и близлежащих районов области.

А. БОНДАРЕНКО