Масштабы аварии на Чернобыльской АЭС могли быть гораздо большими, если бы не мужество и самоотверженность людей. В Клинцах и Клинцовском районе проживает немало участников ликвидации последствий аварии на атомной станции. Один из них - Михаил Черненок.

В 1981 году после окончания Харьковского автомобильного института Михаил был призван в ряды Вооруженных сил. Был назначен командиром взвода, в этом звании и продолжал служить во время ликвидации последствии на ЧАЭС. Весной 1986 года Михаил работал заместителем начальника автокранового цеха на заводе имени Щорса. На майские праздники узнал об аварии на Чернобыльской атомной станции, а вскоре стало известно и о том, что подверглись воздействию радиации и Клинцы. Субботним вечером 12 июля в дом Черненка принесли повестку с требованием срочно явиться в военкомат. Сразу пронеслась мысль: «В Чернобыль». В военкомате прошел медкомиссию, после которой сообщили, что его отправляют на военные сборы. Дали время собрать самое необходимое, а в 10 вечера офицерский состав, куда входил и Михаил Черненок, отбыл из города. Уже стемнело, когда приехали в Новозыбков. Там, как говорится, не нашли концов и вернулись обратно в Клинцы. Только подъехали к военкомату, звонок из Новозыбкова. Вернулись. Определили их в лагере, где студенты проходили сборы для получения офицерского звания. Переночевали в одной из казарм. Утром сменили гражданскую одежду на военную форму и узнали, что их направляют на полгода в зону Чернобыля. Началось формирование батальона. Командир взвода Черненок набирал личный состав. В его взвод вместе с ним входили 26 человек, среди них трое клинчан - водители автоколонны 1305 Анатолий Михальченко, Павел Власенко и Сергей Шлык. Сейчас из них в живых остался только Сергей. 17 июля началась погрузка техники на платформы. Люди ехали в переполненных плацкартных вагонах. На следующий день состав прибыл на одну из станции в Киевской области. Там разгрузили их, и на машинах двинулись на место постоянной формирование батальона. Дислокации в район села Корогод, находившегося в 25 километрах от взорвавшегося реактора. Высадились в чистом поле и стали разбивать палаточный городок. Условия быта были спартанские, но никто не жаловался. Люди понимали, какую ответственную задачу они выполняют. Всем выдали средства индивидуальной защиты - респираторы, дозиметры. 19 июля приступили к работе. Под руководством командира взвода Черненка находились и  водители. Трудились в две смены. Была поставлена задача провести обваловку притоков реки Припять. Сначала доставляли необходимый для этого материал, затем приступали к возведению дамбы. Первым слоем укладывали крупный камень, через который могла проходить вода. Затем насыпали щебень, на самый верх - туф (сцементированную пористую породу). Такой обваловке подвергались все ручьи и речушки - притоки Припяти, где была значительно повышена радиация. Считалось, что именно верхний слой воды содержал наибольшее количество радиоактивных отходов, и при помощи такого фильтра их можно задержать. Туф для этого доставляли из Армении. Водители работали посменно, а командир взвода целый день. Первая смена начиналась в 5 - 6 утра, со второй смены машины возвращались в лагерь к одиннадцати вечера. За день машина могла наездить более тысячи километров. Случались и поломки. Запчастей и деталей никто не поставлял, поэтому водители, взяв в руки дозиметр, отправлялись в «отстойник». Подходили к одной машине, другой, присматривались: какая меньше «фонит», с той и брали нужную деталь. У каждого ликвидатора было по два дозиметра: один - накопительный, другой - для замера уровня радиационного фона. Накопительный раз в неделю сдавали дозиметристу на проверку. Результаты он не называл, это была секретная информация. Говорил, что все в порядке, волноваться не стоит. Уже после окончания работ Черненку выдали справку, где было указано, что он накопил 20 рентген. А предельно допустимая доза - 25. Возле Чернобыля через реку была паромная переправа. Для удобства военные построили понтонный мост. Не раз и Черненок со своими водителями использовал его. Туф доставляли на другую сторону реки. Во время переправы Михаил обратил внимание на рыбу, которая водилась в реке. Работавшие на понтоне ловили крупную рыбу, вставляли дозиметр в жабры, но, увидев результат замера, сразу отпускали в воду. Попробовать ее так никто и не решился. Поражали своими размерами и грибы-исполины. Таких Черненок не встречал ни до, ни после той командировки. А вот иных животных, кроме брошенных хозяевами кошек и собак, видеть не довелось. Жители села Корогод в спешке уехали, а собаки остались верными сторожами покинутых домов. Они приходили к палаточному лагерю, и люди их подкармливали. Михаил Васильевич вспоминает: «Проезжаешь по селу и видишь: на плетне возле дома банки, и кажется, что сейчас выйдет хозяйка, возьмет ее, чтобы налить молока, и улыбнется проезжающим. Ветки яблонь гнутся до земли от плодов, но никто их не срывает». К палаточному городку часто приезжала автолавка. Чего в ней только не было. Пришлось Черненку выполнять рейсы и к возводимому саркофагу разрушенного реактора. Когда приближались к станции, начинала сильно болеть голова, появлялся специфический привкус металла во рту. К ликвидаторам с концертом приезжала сама Алла Пугачева. Только нашему земляку побывать на нем не удалось. В тот день он был дежурным по батальону. Командировка изначально была запланирована на полгода, но затем было решено сократить ее в два раза. Обваловку притоков провели за два с половиной месяца. Затем подделывали «хвосты». Некоторых водителей из взвода Черненка стали посылать на крышу блока сбрасывать обломки графита, который попал туда при взрыве. Первоначально для этого пытались использовать роботов, но техника не справилась. Сначала человеку на экране показывали, где нужно взять обломок графита, куда его сбросить, и как потом вернуться. На данную операцию отводилась одна минута. В основном, на задание ходили по двое. Одна из групп, сбросив графит, потерялась в шахте и сразу не смогла найти выход. Когда ребята появились, их было не узнать. Сразу поместили в отдельную палатку, а потом отправили на лечение в столицу. Оказалось, что они за три минуты схватили по 40 рентген. Да, сколько людей проделали путь длиной в одну минуту, но стоивший им многих лет жизни. Но каждый понимал важность этого дела. Для закрытия саркофага нужно было убрать как можно больше графита, чтобы сооружение меньше «фонило». 18 октября 1986 года Михаил Черненок вернулся домой. Но те сто дней, проведенных рядом с Чернобылем, навсегда остались в памяти. Там он приобрел новых верных друзей, которых с каждым годом остается все меньше. Михаил Васильевич смотрит на снимок, где он вместе с Павлом Власенко и Виктором Шлыком. Теперь увидеть их он может только на снимке. В 1998 году Михаил Черненок был награжден медалью «За спасение погибавших». По возрасту может уйти на заслуженный отдых, но продолжает работать инженером в МУП «Торговые ряды». Занимается уличным освещением города. А дома его ждет жена Любовь Николаевна, с которой он вместе почти сорок лет. С ней он воспитал двух сыновей - Евгения и Максима.