Вечером мы не стали убирать постель Ирвана, такая у нас у русских примета. Пусть сначала доберётся до места, позвонит, что у него всё в порядке... тогда уж.

И вот на следующий день он, радостный, звонит нам и сообщает, что добрался он хорошо и устроился тоже, что Дарья выделила ему отдельную комнатку, маленькую, но уютную. Говорит он со мной на французском языке, медленно, с расстановкой и акцентами, употребляя самые простые слова. Я знаю, почему он это делает. Он звонит с телефона Дарьи, по всей видимости, она стоит рядом и слушает. Ирван тактичный человек и умный, он даёт ей понять, что его брянский друг, то есть я — не лыком шит и в совершенстве знает французский язык. Что ж, Ирван, я благодарен тебе за твою тактичность. Ты не просто хороший мужик, ты ещё и умный мужик, что для нас, для сильного пола, не последнее дело. Не забывает Ирван передать привет и моей маме. Она теперь для него не просто мама его русского друга, она народный целитель, прекрасный доктор, а ещё — мудрый советчик. Она не только заботилась о его здоровье, она всегда его терпеливо выслушивала, советовала ему и называла его сынком. У них всегда находилось столько общих тем для разговоров…

Вечером уже следующего дня я опять лежу на не убранной его постели, и думаю:

— Как-то ты там без меня, мой французский друг?

Потом вздыхаю и мысленно обращаюсь к нему:

— Ирван, — говорю я, — приезжай к нам опять. К твоему следующему приезду я обязательно выучу французский язык. Я буду читать тебе новые стихи моего Жака Превера…

Ну, а теперь — пока, аu revoir maintenant (до свидания сейчас), et salut (привет) в следующем году!

Мы тебя ждём…