Даже не верится: сегодня исполняется 100 лет со дня рождения нашего замечательного поэта Давида Самойлова!

Может показаться удивительным, но я, действительно, хотя и заочно, был знаком с этим прекрасным литератором.  В далекие 70-е годы прошлого столетия я учился на филфаке Смоленского госпедуниверситета. В ту пору мне посчастливилось  быть участником знаменитой смоленской филологической школы, которую возглавлял выдающийся ученый,  исследователь истории русской поэзии XIX и XX вв., непревзойденный теоретик стиха, классик отечественного стиховедения, профессор  Ва́дим Соломо́нович Бае́вский, которого Кембриджский и Американский биографические центры трижды объявляли  Международным человеком года!

Так вот, долгие годы его связывала тесная дружба с Давидом Самойловым. На наших занятиях в Смоленске мы часто изучали новые стихи этого прекрасного поэта, которые он постоянно присылал В.Баевскому. Честь высказывать свои суждения об этих произведениях, которые потом передавались автору, выпадала и мне… В частности, я был одним из первых читателей тогда ещё рукописного необыкновенного самойловского произведения «СТРУФИАН» (Недостоверная повесть). Моё мнение об этом бесподобном по своему веселому лукавству произведении очень заинтересовало его автора!..

…Обязательно следует отметить, что творчество нашего юбиляра имеет чёткий водораздел: всё, что было на войне, и всё, что было после неё.

Об этом у него написано коротко и ясно:

Перебирая наши даты,

Я обращаюсь к тем ребятам,

Что в сорок первом шли в солдаты

И в гуманисты в сорок пятом.

А ещё он очень чётко и верно очертил всю свою многогранную жизнь в следующих строках:

Слава богу! Слава богу!

Что я знал беду и тревогу!

Слава богу, слава богу ‒

Было круто, а не отлого!

Начало его жизни, казалось, было вполне счастливым. Родился  Давид Самойлов  1 июня 1920 года в Москве в семье известного  врача. В 1938 году он окончил школу и поступил в Московский институт философии, истории и литературы (МИФЛИ) – объединение гуманитарных факультетов, выделенное из состава МГУ. Тогда в МИФЛИ преподавали лучшие специалисты того времени. Давиду Самойлову повезло в друзьях и учителях.

Друзьями поэтической юности были прекрасные поэты Михаил Кульчицкий, Павел Коган, Борис Слуцкий, Сергей Наровчатов. Он посвятил им стихотворение «Пятеро» в котором написал:

«Жили пятеро поэтов

В предвоенную весну,

Неизвестных, незапетых,

Сочинявших про войну».

Учителями его были известные русские поэты советского периода Николай Тихонов, Илья Сельвинский, Николай Асеев, Владимир Луговской, Павел Антокольский. Видел Давид Самойлов и Бориса Пастернака. Встречался с Анной Ахматовой и Николаем Заболоцким.  Не раз беседовал с Леонидом Мартыновым и Арсением Тарковским.

А потом, в 41-ом, грянула война, о которой им созданы одни из самых пронзительных строк:

Сороковые, роковые,

Свинцовые, пороховые!..

Война гуляет по России,

А мы такие молодые!

В 1941 году, летом, Давид Самойлов вместе с другими студентами был мобилизован на рытьё окопов в Смоленской области. Потом – эвакуация в Ашхабад, где он поступил в военно-пехотное училище, по окончанию которого, в 1942 году, был направлен  в пулемётный расчёт на Волховский фронт под Тихвин.

Тогда он  и был награждён медалью «За отвагу» за то, что  в бою 23 марта 1943 года вместе со своим  пулемётным расчётом во время атаки первым ворвался в немецкую траншею и в рукопашной схватке уничтожил трёх гитлеровских солдат…  Поэт награжден еще  орденом «Красной Звезды», медалью «За боевые заслуги» и др. наградами. Вот поэтому, конечно, неслучайно, что военная тема на всю жизнь осталась одной из главных в его творчестве!

Жаль мне тех, кто умирает дома,

Счастье тем, кто умирает в поле,

Припадая к ветру молодому

Головой, закинутой от боли.

Подойдет на стон к нему сестрица,

Поднесет родимому напиться.

Даст водицы, а ему не пьется,

А вода из фляжки мимо льется.

Он глядит, не говорит ни слова,

В рот ему весенний лезет стебель,

А вокруг него ни стен, ни крова,

Только облака гуляют в небе.

И родные про него не знают,

Что он в чистом поле умирает,

Что смертельна рана пулевая.

…Долго ходит почта полевая.

Это его стихотворение, как и ряд других, стали впоследствии популярными песнями.

Регулярные публикации стихов Давида Самойлова начались в периодической печати с 1955 года, до этого он работал как профессиональный переводчик поэзии и как сценарист на радио.  В поэме «Ближние страны. Записки в стихах» Давид Самойлов подвёл итог важнейшего этапа биографии своего поколения:

«Отмахало моё поколенье

Годы странствий и годы ученья…

Да, испита до дна круговая

Хмелем юности полная чаша.

Отгремела война мировая –

Наша, кровная, злая, вторая,

Ну а третья уж будет не наша!..».

Говоря о жизни Давида Самойлова, конечно, нужно сказать и о том, что многие из его стихотворений были продиктованы любовными чувствами и переживаниями. Он  никогда не был обделен женским вниманием, да и сам постоянно находился в состоянии влюбленности. Среди его женщин было немало красавиц, об этом он говорил: «Я всегда был влюблён, я не мог не любить..».  В шуточном сборнике «В кругу себя» он написал: «Меня любили дочери пяти генералов, двух маршалов и одного генералиссимуса». И это было правдой. Чего стоит только его  бурный, страстный и тяжёлый роман с дочерью  И.В. Сталина, Светланой Аллилуевой, о котором в 50-е годы 20 века шумела и шепталась вся Москва….

Хочу отметить, что меня всегда привлекала в стихах Самойлова их классическая пушкинская строгость и в тоже время лёгкость, ироничность подлинного гения.

Вот, например, в таких замечательных строках:

Дай выстрадать стихотворенье!

Дай вышагать его! Потом.

Как потрясенное растенье,

Я буду шелестеть листом.

Я только завтра буду мастер,

И только завтра я пойму,

Какое привалило счастье

Глупцу, шуту, бог весть кому,-

Большую повесть поколенья

Шептать, нащупывая звук,

Шептать, дрожа от изумленья

И слезы слизывая с губ.

Подчас в лирике Самойлова звучат и поистине тютчевские философские ноты:

И всех, кого любил,

Я разлюбить уже не в силах!

А легкая любовь

Вдруг тяжелеет

И опускается на дно.

И там, на дне души, загустевает,

Как в погребе зарытое вино.

Не смей, не смей из глуби доставать

Все то, что там скопилось и окрепло!

Пускай хранится глухо, немо, слепо,

Пускай! А если вырвется из склепа,

Я предпочел бы не существовать,

Не быть…

Своё философское отношение к жизни, Давид Самойлов убедительно выразил в небольшом стихотворении «Кто устоял…»

Кто устоял, в сей жизни трудной,

Тому трубы не страшен судной

Звук безнадёжный и нагой.

Вся наша жизнь – самосожженье,

Но сладко медленное тленье

И страшен жертвенный огонь.

1970 год.

Или вот ещё такие пронзительные строки:

Не торопи пережитого,

Утаивай его от глаз.

Для посторонних глухо слово

И утомителен рассказ.

А ежели назреет очень

И сдерживаться тяжело,

Скажи, как будто между прочим

И не с тобой произошло.

А ночью слушай ‒ дождь лопочет

Под водосточною трубой.

И, как безумная, хохочет

И плачет память над тобой.

Давид Самойлов дружил со многими своими выдающимися современниками ‒ Фазилем Искандером, Юрием Левитанским, Булатом Окуджавой, Зиновием Гердтом, Юлием Кимом.

На стихи Давида Самойлова, была написана известная, популярная песня:

«Память»

Я зарастаю памятью,

Как лесом зарастает пустошь,

И птицы – память по утрам поют,

И ветер – память по ночам гудит,

Деревья – память целый день лепечут.

И там, в пернатой памяти моей,

Все сказки начинаются с «однажды»

И в этом однократность бытия

И однократность утоленья жажды.

Но в памяти такая скрыта мощь,

Что возвращает образы и множит…

Шумит, не умолкая, память дождь,

И память – снег летит, и пасть не может. (1964 год)

А вот знаменитые строки о творчестве:

Люблю обычные слова,

Как неизведанные страны.

Они понятны лишь сперва,

Потом значенья их туманны.

Их протирают, как стекло,

И в этом наше ремесло.

В 1976 году Давид Самойлов поселился в эстонском приморском городе Пярну. Когда-то и я побывал здесь. Прекрасный Пярнуский залив, романтичное Балтийское море, бескрайние песчаные дюны – всё это, действительно, настраивает  на высокое творчество! Здешние новые впечатления отразились в стихах, составивших сборники: «Весть» 1978 года, «Улица Тооминга», «Залив», «Линия рук» 1981 года.  В 1988 году Давид Самойлов получил высокую Государственную премию за книгу стихов «Голоса за холмами» ‒ 1985 года.

…Судьба отмерила ему почти 70 лет жизни. Давид Самойлов скончался 23 февраля 1990 года, в Таллине, где он вёл вечер памяти Бориса Пастернака. Духовная близость с Борисом Пастернаком  росла в нём год от года.  Едва завершив речь  и выйдя за кулисы, он почувствовал себя плохо и  -  его не стало.  Последними словами поэта были: «Всё хорошо, всё в порядке»... 

На этот же день пришлась и четвёртая годовщина кончины Бориса Слуцкого, с которым поэт страшно спорил и которого нежно любил.

И еще одно   знаменательное совпадение: он ушел из жизни в  день Красной Армии, в строю которой прошёл Великую Отечественную войну.

Похоронен Давид Самойлов в Пярну (Эстония) на Лесном кладбище.

И в заключении я хочу процитировать строки, которые остаются для меня одними из самых пронзительных в поэзии. Их тоже написал Давид Самойлов:

О, как я поздно понял,

Зачем я существую!

Зачем гоняет сердце

По жилам кровь живую.

И что порой напрасно

Давал страстям улечься!..

И что нельзя беречься,

И что нельзя беречься...

Друзья мои, я надеюсь, что прочитав эти стихи, вы поймёте, насколько бумага с поэтическими строками дороже всех ценных бумаг в мире…

А сейчас память переносит меня в сентябрь 1996 года. В этот день незабвенный Зиновий Гердт на своем 80-летии читает это  любимое стихотворение Давида Самойлова. 

Это, действительно, одно из самых сильных впечатлений для меня за многие годы: умирающий Гердт, который уже почти не мог ходить, и которому оставалось прожить всего-то полтора месяца, отказавшись от физической поддержки Ю. Никулина, сам дойдя до авансцены, читает потрясающее лирическое стихотворение Давида Самойлова о великой страсти к жизни...

С вами был автор рубрики «Поэтический календарь» Михаил Лиознов.