Лазаренко Владимир Михайлович родился 9 января 1947 года в Республике Беларусь. Там же окончил среднюю школу. С 5 декабря 1967 по 1 апреля 1992 года служил в Вооруженных Силах СССР. Ветеран военной службы. Майор в отставке. Ветеран атомной промышленности и энергетики. Кавалер Ордена Мужества.

В период с 6 сентября по 13 ноября 1986 года принимал участие в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС в должности командира роты, выполнял работы по сооружению саркофага.

Ликвидатором подготовлена рукопись воспоминаний "Чернобыль - как это было". К 30-летию катастрофы на Чернобыльской АЭС. Смонтированы два видеофильма, посвященные трагическим событиям 26 апреля 1986 года на ЧАЭС.

В настоящее время проживает в г. Трубчевске Брянской области.

Чернобыльский звон

Самобытные строчки стихов – это крик души людей, пострадавших от аварии, которая слепо, безжалостно и в одночасье перевернула их спокойную и счастливую жизнь в городе Припять и окрестностях. Это крик души ликвидаторов, командированных и прибывших на ЧАЭС из городов и весей со всего бывшего Советского Союза.

Многие из них до этого никогда не соприкасались с радиоактивностью и радиацией. А она не щадила никого, прожигая насквозь тело и кровь.

В преддверии 30-летия со дня страшной катастрофы на ЧАЭС многих и многих уже нет в живых.

Судьба многих тысяч ликвидаторов и переселенцев – изматывающие суды, подорванное здоровье, истрепанные и рухнувшие судьбы, траурные венки.

Вечная и благодарная память ушедшим из жизни. Оставшихся пусть бережет и хранит Господь Бог.

Многие авторы этих стихов, к сожалению, неизвестны.

Чернобыльская катастрофа – это трагедия, от которой содрогнулся мир. Мирное время остановилось. Невольно приходят в голову слова ликвидатора Владимира Шовкошитного:

Взметнулся в небо столб огня,

И взрыв разбрызгал блока глыбу.

Застыла в ужасе Земля,

Бедой поднятая на дыбу…

Огонь и мрак – невидим враг,

До смерти шаг – потом бессмертье,

Ни перестрелок, ни атак,

Но жить лишь так…

Наш долг – помнить об этом и делать все необходимое, чтобы подобное не повторилось.

Чернобыль – символ Мужества.

Чернобыль – символ Веры!

Чернобыль – символ Дружбы, окрепшей на беде.

Поймите, Люди Мира, как велика ответственность за судьбы поколений, живущих на Земле!

Чернобыль – 86

Взрыв на Чернобыльской атомной станции…

Столб огня озарил поднебесье,

В доли секунды цепная реакция

Нарушила атомное равновесие.

Вышедший атом из-подконтроля

Непредсказуем, смертельно опасен.

Долго не даст еще людям покоя

И превратит всю округу в заказник.

Зону Чернобыля, Припяти зону

Дождь оросит зараженными каплями,

Люди бросали годами нажитое

И уезжали, терялись и плакали.

Плакали дети, хмурились взрослые,

Судьбы ломались, как спички сухие.

Все, что имели, в прошлое бросили

И разбрелись по просторам России.

Черным пятном на Украинской карте

Расползся, улегся атомный след,

Атом Чернобыля мерно считает

Полураспад своих ядерных лет.

Александр Елисеев, ликвидатор.

г. Сосновый Бор Ленинградской области.

Припять

С болью в сердце эти строки

Я пишу в глухой тиши.

Не найти мне тот дозиметр,

Чтоб измерить крик души.

Милая, родная Припять,

Наша боль и наша быль.

Кто осмелился рассыпать

Эту дьявольскую пыль?

Нет, ничто не предвещало

Черной атомной беды,

Ночь короткая дремала,

Спали теплые пруды.

Спали взрослые и дети,

Лишь реактор не дремал,

Он как раз в мгновенья эти

Свою силу набирал.

Опровергнув все расчеты,

Выбрал он такой момент,

Чтоб в апрельскую субботу

Прекратить эксперимент.

Килотонны, мегаватты

Разнесли четвертый блок,

Наплевать на все затраты

И на райский уголок.

Город спит, еще не зная

Полной меры той беды,

А реактор, погибая,

Просит пить: «Воды, воды!»

Вдруг зашкалили рентгены,

Все приборы у людей,

А в артерии и в вены

Хлынул черный ток смертей.

Разлетелся блока остов,

Над ЧАЭС вершится суд.

Припять думает, что просто

Там учения идут.

Лишь врагам предельно ясно:

Рвота, слабость – неспроста,

Новая болезнь опасна,

Новая болезнь – остра.

Терапия вся забита,

Не кончается поток.

Жизнь спокойная забыта,

Атом целится в висок.

Ликвидатор, имя неизвестно.

Мы – те, кто Чернобыль прошел

Мы – те, кто Чернобыль прошел…

Мы – пыль на ресницах у вечности.

С надломленной болью душой.
Жестокой судьбою отмечены
Мы - те, кто Чернобыль прошёл.

Коварство и подлость изведали,
Познали предательства шок,
Забыты, обмануты, преданы
Мы - те, кто Чернобыль прошёл.

Нам чаша страданий отмерена,
Всевышним исход предрешён:
Уходим, сгорая безвременно,
Мы - те, кто Чернобыль прошёл.

Уходим без трёпа о доблести,
Но знаем одно хорошо:
Чисты перед Богом и Совестью
Мы - те, кто Чернобыль прошёл.

Ликвидатор Сергей Беляев

из г. Тамбова, 1995 год.

 ***

Мы честно нашей Родине служили,

Защитники Планеты и страны.

Назло смертям болезни пережили –

Награды необъявленной войны.

Мы думали, что Родина за нами,

Гордились блеском золотых погон.

Измерили литыми сапогами

Чернобыльский смертельный полигон.

Прошли года. Растёт в душе усталость,

Болеем часто, думая порой,

Что доля нам не лучшая досталась

И предстоит за жизнь смертельный бой!

Нам будущее вряд ли станет раем,

Когда распята целая страна.

Когда в стране слепое безразличье,

Закон глухой - политиков игра.

А наших дней суровое отличье -

О смерти думать в сорок: - Нам пора!..

Когда б сегодня где-нибудь рвануло

И военком под дулом приказал,

Я лучше выбрал вороное дуло,

Но никогда б защитником не стал.

Ликвидатор Алексей Захаров,

Сафоново, 1992 год.

Чернобыльский реквием

Очень короткой быть может на свете

Жизнь на планете земной.

Краткий некролог читаю в газете:

Умер чернобылец - очередной...

Смерть от инфаркта, инсульта,от рака -

Горькая участь для многих из нас.

Будет женой и детьми он оплакан

В тяжелый прощания час...

Нет, не держал он в руках автомата,

На амбразуру с гранатой не лез.

В трудное время военкоматом

Друг был направлен служитьна ЧАЭС.

Встав на пути разрушительнойсилы

Живым и бесстрашным щитом,

Он в жертву принес себя

Родине милой,

Она же забыла о нем...

Забыла обо всех,

кто был в атомной зоне

В составе бригад и полков,

3абыла  опринятом ею законе         

В защиту сирот, инвалидови вдов...

Без зла и обидырасстался он с миром.

Ушел, не кляня человеческий род,

Ушел, не дождавшисьприличной квартиры

И прочихзаконом обещанных льгот.

Станет последнейи первой наградой

За жизненный путь его,полный мытарств,

Крест над могилой,стальная ограда

И вечный покойбез врачей и лекарств...

Ликвидатор Виталий Горелик,

2 октября 1986 года на площадке 4–го энергоблока произошла катастрофа военного вертолета МИ-8.

Погибли 4 военных летчика:

Капитан Воробьев Владимир Константинович, старший лейтенант Юнгкинд Александр Евгеньевич, старший лейтенант Христич Леонид Иванович, прапорщик Ганжук Николай Александрович.

Трагедия произошла на моих глазах, в тот день я был на реакторе. Кто-то из ликвидаторов написал стихотворение:

Миг – и упал вертолет,

Десять секунд до Земли

Был их последний полет.

Сделали всё, что смогли.

Четверо в адском огне,

В жизни и в службе - друзья.

Верить не хочется мне,

Но не запомнить нельзя.

Что они думали там?

Может быть, вспомнилась мать,

Может, взгрустнули глаза?

Этого нам не узнать.

Нам до конца не понять,

Как никогда не забыть:

Трудно надежду терять,

Смерть принимать, чтобы жить!!!

Фамилия ликвидатора, посвятившего свое стихотворение памяти погибших военных летчиков, к сожалению, неизвестна.

Эхо Саркофага

Был город Чернобыль. И Припять была,

Ключом била жизнь от зари до заката,

Ночная беда жизни нить порвала

И горем пошла по квартирам и хатам.

А там ей – гуляй, куда хочешь иди,

Но встал саркофаг у нее на пути,

Реактор накрыв монолитной плитой,

Европа вздохнула – ну, вроде покой.

Покой – то покоем, но сам посуди:

Мы можем без страха в ту зону войти,

Где смертью уже не реактор грозит –

Земля и округа угрозой звенит.

Реактор сегодня не враг для людей,

Он заперт надежно на тысячи дней.

Уж нет с ним войны, «мирный» атом зарыт.

Но в сердце для многих он болью свербит.

Обидой свербит за бездушье властей,

Обидой свербит за решенье судей,

За годы, что бьемся за право закона,

Чтоб выйти скорей с правового загона.

А время летит, четверть века минула,

Уж кто-то «ушел», а другие махнули

На быт, на здоровье, на власть, на себя…

Что делать? У каждого воля своя.

Не может судьбу выбирать человек,

Судьба – воля божья! Так было вовек.

Помянем ушедших минутой молчанья

И скажем себе: не дойдем до отчаянья.

Ликвидатор Олег Корасев

г. Сосновый Бор Ленинградской области

26.04.2011 год.

Медицинское танго

Я дважды руки не помыл,

Совет врачебный позабыл.

И рот я не прополоскал,

Ко мне нуклидик внутрь попал.

Я как-то лег под утро спать,

Забыл перетряхнуть кровать.

В меня вползла во время сна

Сама нуклидиха – жена.

И наплодили нуклидят,

А те во все глаза глядят.

Чуть что живое где-то есть,

Все норовят схватить и съесть.

Рентген мне заглянул в нутро,

А их там, как в час пик в метро.

Еще чуть-чуть, и я боюсь,

Грибочком атомным взорвусь.

Я дважды рот прополоскал

И водку целый день глотал.

Но облегченья нету мне,

Не знаю я, по чьей вине…

Нуклид дом строит в животе,

и, хоть условия не те,

Он стал хозяйством обрастать,

Под огород кишки копать.

И организм мой стал сдавать,

Я не могу ни есть, ни спать.

Но доктор честь мне оказал:

В Зеленый мыс на СИЧ послал.

И мне сказали: не робей,

Побольше красненького пей

И водочку не обижай,

Все промывай и промывай…

Теперь совсем «стерильный» я,

Хочу вам высказать, друзья:

Уж коли хочешь быть здоров,

Чти указанья докторов.

Стихотворение неизвестного ликвидатора

Зеленый Мыс – вахтовый поселок для ликвидаторов.

СИЧ (спектрометры излучения человека) – специальные установки для измерения содержания радионуклидов в теле человека.

Саркофаг

В Чернобыле обламывались ветки

Под тяжестью несорванных плодов,

И реквиемы пели птицы редки

Над черной нивой умерших хлебов.

Заря вставала, опускался вечер,

Угрюмые клубились облака,

И в клочья рвал беду свирепый ветер

И уносился в небыль, а река…

Слезой катилась по Полесским топям

К седому и печальному Днепру,

И над равниной одинокий тополь,

Роняя листья, плакал на ветру.

Пришла беда! Утрат, несчастий, горя,

Казалось, не на годы – на века.

Но со стихией беспощадной споря,

Мы встали дружно – об руку рука.

И в саркофаг для ядерного зверя

Последний гвоздь забили все же мы.

Но чем восполнить страшные потери?

Ведь смена «пять» - холмы, холмы, холмы.

В ту ночь в полнеба зарево светило

И Кибенок ушел в последний бой,

И обреченный НСБ Акимов

Искал пропавших, жертвуя собой.

А ребятишки ждали пап с работы,

И на базар спешили старики,

Уже бедой обрушилась суббота,

И семьи шли к реке на шашлыки.

Уже асфальт смывали дезрастворы,

И многих жизнь была на волоске,

А наши дети странные узоры,

Играя, рисовали на песке.

Но, может, это по веленью рока,

Судьбой нам испытание дано?

Чтоб мы смогли до гибельного срока

Увидеть и почувствовать одно.

Войны четвертой на Земле не будет,

И в ядерной безудержной зиме

Исчезнет все: цветы, деревья, люди,

А без людей зачем лететь Земле?

Слепой и нищий во Вселенной выси?!

Неужто мы за множество веков

Трудом, любовью и полетом мысли

Добились только траурных венков?!

Беда у нас, истрепанные судьбы

И неопределенности в судьбе.

О, Господи! Глаза закрыть, уснуть бы

Иль затеряться в суетной толпе.

Но долг – судья решительный и строгий,

И мы не покидаем свой отсек.

Беду творить исправно могут боги,

Бороться с ней обязан человек!

А в Копачах, Чернобыле, Залесье

Еще плоды краснеют на ветвях…

Мой скорбный край, пустынное полесье!

Уже твой Демон навсегда в цепях.

Фамилия ликвидатора, сочинившего стихотворение, неизвестна.

Лейтенант Виктор Кибенок – командир пожарного расчета, который первым приступил к тушению пожара на блоке №4. Все умрут в страшных муках в ближайшие дни, получив несовместимые с жизнью дозы радиоактивного облучения. Виктору Кибенку посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Командировка в Чернобыль

Судьба военная – не мама,

Бросает вдоль и поперек,

Случилась коль такая драма,

Наш путь к Чернобылю пролег.

Чернобыль, городишко тихий,

Потряс собою шар земной,

Принес стране немало лиха,

Не обойдя нас стороной.

И в ходе краткого полета

Округу стали озирать,

А выходя из вертолета,

Старались даже не дышать.

И с подозрением глядели

На каждый камень, каждый куст,

Чернобыль, словно в черном теле,

Был мрачен, тих, зловещ и пуст.

Лишь только мокрая дорога

Вдаль лентой черною легла,

С ветвей обильных яблок много

В свои обочины взяла.

Закрыты ставни, окна слепы,

С весны свет жизни в них потух.

Не в силах сон прогнать нелепый,

Забыт заброшенный петух.

Лишь во дворцах, храня примерность,

Коты голодные сидят.

Ребята их за эту верность

Спешили чем-то угощать.

Нас очень ждали, приодели

И в спешке сдали нам дела.

Как за работу только сели,

Так закружилась голова.

Не знаешь, как за что схватиться,

Как круг вопросов утрясти,

Как в груде дел не провиниться,

Не потеряв, себя найти.

Здесь нет суббот и воскресений,

Нет здесь свободных вечеров.

В цепи единой мы как звенья:

«Побольше дел», «Поменьше слов!»

Спешат в неброской униформе

Цепочки занятых людей.

На новичке висит «намордник»,

На старике – лик веселей.

Здесь все в пути, здесь все в дороге

Не избегают мрачных мест,

Уж протоптали наши ноги

Тропинки прямо на ЧАЭС.

Незримый стронций мы глотали

Среди чернобыльской земли,

В себя рентгены набирали,

На что мы шли, то и нашли.

И вот приходит час расчета

И суетливой беготни,

Нам всем убыть домой

И с грустью вспоминать те дни.

В прямом и переносном смысле

Чернобыль крепко в нас вошел.

Но мы не ныли и не скисли,

Здесь каждый сам себя нашел.

Участник ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС (1986-1987) В. Буншушкин, г. Киев

«Намордник» - лепесток-200. Защита органов дыхания от попадания радионуклидов внутрь организма.

Пепел Чернобыля

Ну что, мужики, обнимемся молча

И, слёзы глотая, припомним о том,

Как мир раскололся апрельскою ночью

На две половинки: на "до" и "потом".

Припомним, ребята,

Как шли на реактор,

Как с третьего блока бросали графит,

Как в жизни жестокой

Сгораем до срока

И пепел Чернобыля в сердце стучит.

Спиртяги стакан поднимем без тоста

И глушим его под чернобыльский звон

За тех, кто лежит на российских погостах

Под красной звездою и русским крестом.

Припомним, ребята,

Как верили свято:

Ничто не забыто, никто не забыт,

Но всё было ложью,

Забыты мы всё же,

И пепел Чернобыля в сердце стучит.

У Бога судьбы мы иной не просили,

Прошли на Голгофу Чернобыльский путь,

Но молим в безмолвных молитвах Россию:

У нас ты одна и нас не забудь.

Припомним, ребята,

Всех тех, кто когда-то

Сгорел и погас, словно пламя свечи,

И помнить их надо,

Кого нет уж рядом,

И пепел Чернобыля в сердце стучит.

Автор стихотворения неизвестен, 1997 год.

Прощай, Чернобыль

Ликвидаторы уходят,

Отдали души и сожгли сердца.

На амбразуру атомного дота

Легли, закрыв собою города.

Спасая села и деревни

От пепла ядерной чумы,

И знали: это надо сделать,

И кто же, если бы не мы.

Переписал ты судьбы, жизни

На много-много лет вперед.

У тех, кто выжил и вернулся,

У тех, кто год не проживет.

Уходим, не склонив колени

Пред навалившейся бедой,

И верим: скоро нас заменит

Быт человеческий простой.

Прощай, Чернобыль, Богом данный,

Прощай, четвертый мирный блок,

Закрыт, как куполом небесным,

Под Саркофаг бетонный лег.

Как скорбный памятник столетья

Здесь, на Украинской Земле,

Поставил точку в лихолетье,

Напоминая о беде.

Здесь тоже русский пал Алеша

На безграничной высоте.

В России нет ему кургана,

Хоть спас страну, как на войне.

И стал вновь символом Алеша,

Он всех других объединил.

И армянина, и грузина…

И вместе Землю сохранил.

К сожалению, автора стихотворения не знаю, 1996 год.

В составе отделения, с которым я лично делал вылазки на аварийный реактор в 1986 году, было 10 человек. Из них 5 человек -  русские, 1 татарин, 1 украинец, 2 грузина, 1 армянин.

Мною переписано лишь несколько стихотворений из огромного перечня сборников и рукописей, как мне представляется, я выбрал те, которые наиболее правдиво отражают саму катастрофу, ликвидацию последствий и дальнейшие судьбы ликвидаторов.

Пусть тот, кто почитает стихотворения, почувствует сострадание и боль ко всем Чернобыльцам, ликвидаторам и переселенцам. Пусть ощутит неунывающие души ликвидаторов, людей, по велению судьбы, долга и обстоятельств оказавшихся в сплошном окружении радиоактивных загрязнений, нашпиговавших воздух, землю и само небо. Людей, которые не только работали, но и жили в той обстановке, когда все вокруг звенело от радиации и «музыки» дозиметров, чернобыльского звона этих приборов.

Не забывайте Чернобыль!

Помните ликвидаторов последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС.

В заключение прилагаю еще одно стихотворение ликвидатора Олега Тарасова из г. Сосновый Бор Ленинградской области «Братство Саркофага», к этим словам написана им же и музыка, это своего рода Гимн ликвидаторам.

С уважением, Владимир Михайлович Лазаренко. Участник ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС в 1986 году. Ветеран военной службы, ветеран атомной промышленности и энергетики, Кавалер Ордена Мужества.

Братство Саркофага

(песня ликвидаторов)

Судьба страны разорвана была напополам

Взметнувшейся над Припятью бедою.

И на живую землю черной былью смерть легла

             Сухой радиоактивной полосою… (2 раза)

Горел бетон. Дымилась сталь.

На бой с бедой пошла

Простая всенародная Отвага,

Чтоб защитила землю от невиданного зла

Невиданная прочность Саркофага. (2 раза)

Поток лучей смертельных бил нещадно в мир живой

Из жерла развороченного блока.

В пространстве смерти труд людей кипел, как жаркий бой.

Была победа призрачно далекой… (2 раза)

А метроном безжалостно отсчитывал часы.

Кромсали судьбы жесткие рентгены.

Там не было укрытий и нейтральной полосы.

Там мужеством армировали стены. (2 раза)

Там, закаляя совесть, шли в атаку Честь и Долг.

Там Братство душ прочнее стало стали…

Там отступали только под ударом страшных доз.

Но, отступая, бой не прекращали… (2 раза)

И Саркофаг воздвигли бредням вражеским назло

Как Мавзолей – печальный и суровый.

Он защитил от гибели вселенской Добро.

Он подарил Надежду жизни новой… (2 раза)

Мы не забудем всех ребят, кого нельзя забыть.

Кто под гранитом спит, укрытый флагом…

Мы победили смерть и, значит, будем вечно жить!

И будет вечным Братство Саркофага. (2 раза)

Олег Тарасов, 30.11.2011 год.

Анцифирова, О. Чернобыль: необъявленная война" : [беседа с В.М. Лазаренко] / О. Анцифирова // Земля Трубчевская.— 2023.— 21 апреля (№ 16).— С.3,10.— То же: Электронная библиотека БОНУБ : [сайт].- URL: http://elib.libryansk.ru/elib/periodika/zemlya_trubch_2023_16.pdf (дата обращения 22.02.2024).