Мюнхен. Каролиненплац

Тютчев, по его собственному выражению, прибыл в Германию "Под звуки "Freischutze". Эта популярная опера композитора Карла Вебера, известная в России под названием "Волшебный стрелок", знаменовала собой торжество романтизма.

Мюнхен. Резиденция и королевский сад

В 1825 году на баварский престол вступил просвещенный монарх - Король Людвиг I, пожелавший превратить свою столицу в "европейские Афины" - средоточие наук и художеств. Посетивший Мюнхен в 1834 году поэт князь Пётр Андреевич Вяземский писал своему сыну: "Царь-художник и царь-поэт… много занимается украшением города и обогащением его памятниками искусств древности и германской старины". В городе работали прославленные архитекторы и художники: Л. фон Клейнце, П. фон Корнелиус, Й. Штилер и другие. В Мюнхенском университете собралась ученая элита: философ Ф.В. Шеллинг, естествоиспытатель и философ Г.Г. Шуберт, филолог-эллинист Ф.В. Тирш, естествоиспытатель Л. Окен, натурфилософ Б.Ф. Баадер.

В этой атмосфере русскому дипломату суждено было прожить почти 20 лет. Тютчев органически впитал все формы европейской культурной жизни, развив при этом свой особый внутренний мир. В 1830 году Иван Васильевич Киреевский написал о нём из Мюнхена в Москву: "У нас таких людей европейских можно счесть по пальцам". "Желание видеть и узнавать один из "величайших очагов новейшей цивилизации", по словам Карла Пфеффеля, привело Тютчева в конце

Мюнхен. Сенная площадь

двадцатых годов в Париж. Здесь читали лекции знаменитые французские ученые: историк Ф. Гизо. Философ В. Кузен, писатель и критик А. Вильмен и другие. Общение с этими мыслителями, очевидно, ускорило духовное формирование Тютчева - так что когда он вернулся в Мюнхен, то там, как свидетельствует тот же К. Пфеффель, "за исключением Шеллинга и старого графа де Монжелана… не находил себе равных собеседников, хотя едва вышел из юношеского возраста".

За границей Тютчев написал почти треть своих лирических стихотворений. Дипломатическая служба ему не мешала - служебных дел у него было немного. К тому же, как признавался сам Тютчев, он "никогда не относился к службе серьёзно". В результате за всё время пребывания в Мюнхене он не поднялся выше должности второго секретаря русском миссии.