Здравствуйте, дорогие мои товарищи и друзья!

Примите боевой привет от вашего земляка! Сегодня выпала свободная минутка, и я решил, написать вам письмо.

Дорогие земляки! Поздравляю вас с Новым годом и желаю новых побед на трудовом фронте!        

Мне хотелось бы встретить Новый год вместе с вами, в кругу родных и друзей, но я еще не сполна предъявил счет фашистам за их гнусные дела на нашей земле. Мой путь домой лежит через Берлин! И, чтобы скорей пройти этот путь, вновь вернуться к мирному труду, мы бьем врага нещадно, свято выполняем приказ Родины.

Я хочу рассказать об одном эпизоде нашей фронтовой жизни, происшедшем накануне Нового года.

Командир мне приказал:

– Сходи, Шишкин, на тот хутор да разведай, нет ли там немцев, а если ушли, то куда. – И добавил с усмешкой: – Коли пленного фрица приведешь, не осудим. Надеюсь, понял меня. Ты, ведь, моряком был.

Я повторил приказание, повернулся, как полагается, и пошел. Хотя, честно признаюсь, у меня мало было надежды поймать «язы­ка», потому что дело это для ме­ня совсем незнакомое. Но уже разведку я решил произвести об­разцово.

Немцы стреляли по лощине из лесу и откуда-то справа с высоты. Дойти до хутора под таким ог­нем – дело опасное.

Бегу через лощину, а пули веером ложатся вокруг. Приходится без конца то приседать, то ложиться. Так добрался я до хутора, и сам вебе не верю, что живой. Подкрался к первому строению – никого. Сарай осмотрел – пусто. Все кругом обшарил. Хутор прошел, в кустах залег. Смотрю: немцы метрах в 100 на высоте окопы роют. Так, думаю, разведка удалась.

Подался я назад, миновал хутор, вдруг выскакивает из кустов фриц.

Огромный верзила, раза в полтора, а может быть и в два больше меня. У меня сперва даже сердце зашлось. Но тут вижу – немец без сапог, в одних носках. Догадался я: от своих верно отстал или проспал где-нибудь.

Вспомнил я тут командирскую шутку насчет пленного немца, наставил на него автомат и подаю команду чтобы руки вверх поднял. Немец охнул тихонько и юр­кнул в ближайший сарай. Я за ним. Он на копну сена. Я с автоматом на него. Он руки вверх поднял, а с копны не слазит. Погрозил ему я с сердцем: «Слазь, паскуда!» Не слазит. Я чувствую: или его пристрелить надо, или с копны стаскивать. Пристрелить, конечно, просто, да хочется живого фрица привести: Стою. Автомат на немца нацелил. Вдруг смотрю: бежит наш санитар. Его командир наш следом за мной послал по­смотреть не ранен ли я. Крикнул я ему:

– Сюда давай, сейчас фрица брать буду, а ты стой наготове.

Кинулся я к копне и провалился. У немцев тут, оказывается, какая-то яма вырыта, сеном завалена. Выбрался я из ямы злой и уж тут как рванул на копну, как дернул немца за ногу, так он кубарем скатился. Кричу ему: «Полундра!». Он стал на колени. Обшарили мы его. Оружия не нашли и по­вели в свое подразделение. На счастье, вражеский огонь немного утих, и обратно через лощину мы добрались благополучно.

Санитар опередил меня и всем раззвонил, что Шишкин огромного верзилу-немца ведет.

Командир объявил мне за плен­ного благодарность. Но откровенно вам признаюсь, друзья мои, когда вел я гитлеровца через лощину, так и хотелось мне пере­крестить его автоматной очередью. Душа у меня не лежит брать немцев в плен. Бить захватчиков надо, до последнего.

С приветом, ваш земляк

сержант Виктор ШИШКИН

Полевая почта 38072-М

// Брянский рабочий. – 1945. – 5 янв. – С. 4.