Воспоминаний о Владимире Евгеньевиче Сорочкине пока еще очень мало, ведь никто не собирался их писать. Поэтому мы попросили его коллег рассказать немного о нем, записали видеоролики. Откликнулась и прислала небольшую статью Валерия Салтанова — друг со студенчества.

Памяти Владимира Сорочкина

(21.01.1961–14.11.2021)

С этим потрясающим поэтом судьба свела меня в пору моей учёбы в московском Литературном институте. А особая задумка расписания сессий в этом уникальном вузе такова, что студентов в каждый новый семестр объединяют с каким-то новым курсом, чтобы за пять лет учёбы заочники познакомились как можно с большим количеством собратьев по перу из самых разных уголков нашей богатейшей на талантливую провинцию Родины. И задумка действительно себя оправдывала: сколько благодаря этому завязывалось творческих дружб, возникало различных литературных тандемов, а то и новых семей!..

Володя тогда учился на Высших литературных курсах. Он и в то время уже держался с большим достоинством, как и подобает поэту, знающему себе цену. Зрелость, мастерство, глубина, философская «подкладка» любого, даже самого простого на первый взгляд его стихотворения поражали уже и в те годы. Всегда испытываешь особое чувство, сталкиваясь лицом к лицу с чем-то истинным, по-настоящему значительным. Не устаю восхищаться одарёнными людьми, ведь дар — это чудо, величайшее чудо, которое приходит, чтобы сделать нас, современников, чуть лучше и счастливее, а потомков — богаче и мудрее.

Афористичная точность и техническое совершенство строк, присущие всему творчеству Сорочкина, никого не могут оставить равнодушными. Все эти годы Владимир Сорочкин, председатель Брянского отделения Союза писателей России, так же блестяще работал со словом, как и прежде. Он был невероятным, непостижимым, всегда прекрасным! Не влюбиться, не сойти с ума было просто невозможно. Мужской магнетизм Сорочкина, пожалуй, был не менее сильный, чем волшебные чары его поэзии, которая всецело погружает в себя, обволакивает, забирает тебя со всеми потрохами. И он словно сбывался в каждом новом стихотворении и освещал собой путь для всех, кто идёт на свет, кому темно без поэзии и красоты, — он ведь и сам был таким же светлячком, ярким и трепетным, бесстрашным и беззащитным одновременно, о каком написал в своём одноимённом стихотворении. Удивительная Володина энергетика, умное обаяние и бешеная харизматичность неизбежно воздействовали на всех, кому посчастливилось с ним соприкоснуться. Впрочем, все эти качества в равной степени присущи и его поэзии.

Мы не теряли друг друга из виду все годы после Литературного института. Оба чувствовали и понимали: такие встречи не даются просто так, мы словно маяки друг для друга в недобром, сложном, нахмуренном мире. Он знал, как я ценю его творчество, как благоговейно к нему отношусь, и был высокого мнения о моих стихах. И не только о стихах — мы нравились друг другу и как личности, как непримиримые борцы с пошлостью и глупостью, как противовес всему мутному, что сегодня наступает на русскую литературу. Он радовался моим песням на его стихи, с восхищением говорил, что они совершенно по-новому раскрывают поэтический текст даже ему самому, хотя он автор, что он стал иначе смотреть на свои стихи благодаря моей музыке. Мы обменивались своими новыми книгами…

Но самое главное: мы поддерживали друг друга и охраняли, оберегали от завистников и бесчисленных вражеских нападок. Когда в соцсетях поняли, что мы с Володей друзья, на нас со всех сторон посыпались всякого рода кляузы и сплетни. Мне про Володю писали всякие немыслимые гадости его злопыхатели («добропыхатели», как он шутливо их называл) — я в ответ его отстаивала, боролась, защищала его честь. Потом оказалось, что и ему пишут и говорят про меня нехорошие вещи, пытаются нас поссорить, провести между нами межу, искали компромат и слабые места. Но не нашли. Володя так же яростно защищал меня, как и я его. И не давал в обиду. Мы чувствовали друг друга на расстоянии, и иногда и слов не нужно было, чтобы понимать, кто чем дышит. И ниточка доверия, что была протянута ещё в далёкие 90-е, не прерывалась никогда.

Все его подаренные мне книги подписаны самыми тёплыми и добрыми словами. Это теперь — моё сокровище, моя лучшая память. Но где-то с месяц назад Володя неожиданно прислал мне письмо, в котором с несвойственной для него откровенностью признался в том, как он нежно ко мне относится. «Береги себя, Лерочка, — писал он, — ты у нас одна такая, ты чудо…» Как будто чувствовал, что должен успеть сказать что-то важное, что времени мало…

Последний раз мы виделись три года назад, перед самой пандемией, жарким летом 18-го. Он приезжал в Ростов, мы встретились, обменялись книгами, поговорили. Оба донельзя загруженные и впряжённые в работу, мы спешили по своим делам и, конечно, были уверены, что встретимся ещё не раз.

Но вот не пришлось. И не придётся уже…

Ещё в голове не умещается осознание потери, ещё не могу сказать «прощай». Но вспоминать Володю лучше всего его стихами — они многомерны, как космос, они могут ответить на все вопросы, они способны утешить, исцелить и спасти…

Валерия САЛТАНОВА,

поэт, литературный критик

Ростов-на-Дону

Фото. Литературный институт им. М. А. Горького

Видеоролики: